В настоящее время мы находимся на некоем перепутье и не совсем понимаем, что из себя представляет наше государство, элита и народ. После развала СССР и политики 90-ых политика в России перестала быть чем-то определенным.
Для кого-то время с 2000 года по наши дни является «вертикализацией» власти и укреплением автократии Путина без какой-либо явной идеологической окраски, ведь, как заявлял Путин, он считает себя реальным политиком, то есть придерживается Realpolitik.
Для других время Путина-символ возросшей роли олигархии, распухшей бюрократии и уничтожения промышленного потенциала ради удовлетворения лобби. Преступные процессы 90-ых в виде незаконного и теневого приобретения предприятий и вывоза капитала за границу были существенно ослаблены, но приобрели более государственный характер, стали обыденностью внутри государственных органов.
Для третьих- период социального консерватизма и пересмотр как достижений СССР, так и реформ 90-ых, третий курс, являющийся срединным между социализмом и яростным либерализмом того времени. Можно назвать это новым видом демократии, отличающийся от его советского или либерального понимания.
Я считаю, что каждое подобное мнение довольно близко к истине. Однако это не отвечает на вопрос: какая у нас национальная идея? В данном эссе я бы хотел поделиться своими мыслями по поводу того, какая она есть сейчас, и какие возможные ее варианты являются для меня перспективными.
Несмотря на то, что государственная идеология у нас де-юре запрещена, все равно можно определить, какими путями шла наша страна эти 20 лет. Это интересная концепция «суверенной» демократии Суркова. Если США смогли добиться глобальной гегемонии экспортом своей собственной национальной идеи-демократии и показали себя откровенными альтруистами в международных делах, то у нас все сложнее. Россия находится под яростным давлением западной дипломатии, транснациональных медиа, собственного либерального контингента и международных организаций. В подобной ситуации для защиты государственности необходимо заявить: «Уровень демократии определяет не Bloomberg или Freedom House, а только резиденты страны». В условиях глобализации невозможно избежать давления на режим извне, и, в связи с этим, необходимо обосновать свою легитимность как это заведено в XXI веке-наличием демократии. А ставку идеологи этой концепции делают на то, что каждый понимает демократию по-своему.
Однако это универсальная идея, а не чисто наша. А нам безусловно нужна идеология не просто для внутреннего потребления, но и для экспорта. И с этим у меня есть пара идей:
1. Западный консерватизм
В условиях усиления роли левых радикалов и культурных марксистов в западной политике появился феномен либеральной цензуры. Посредством частных корпораций и государственного заказа правые по всему западному миру начали чувствовать давление и репрессии, происходит героизация насилия «за все хорошее» (BLM, Антифа) и осуждение
реакции «со стороны плохих» (сторонники Трампа, правые конспирологи). После штурма Капитолия эти процессы уже сложно скрыть, даже европейские лидеры почувствовали лицемерие. А у России все с этим гораздо проще: мы не проходили стадию «культурного марксизма». Позитивная дискриминация у нас проявлялась больше экономически в СССР, но с его падением о ней уже едва ли можно говорить. Мы никогда, в большинстве своем, не героизировали феминисток, ЛГБТ, многонациональных сепаратистов. Для нас вопрос представленности женщин и прочих недопредставленных групп был не вопросом морали, а вопросом технократического здравого смысла.
В Восточной Европе, а именно в Польше, Венгрии и Австрии происходят процессы реакции и переосмысления либеральных идей. Можно было бы сделать ставку на том, что Россия всегда была Европой, только не прогрессивной, а скорее «Восточным двором». Сейчас мы наблюдаем, как многие европейцы и американцы начинают уважать Россию за твердость и сохранение своих традиционных ценностей. Можно было бы задавать новый тренд в международной политике, где одни погибают от гедонизма и беспорядочной миграции, а другие испытывают новый пассионарный толчок.
Эту идею я считаю наиболее перспективной как для внутренней самоидентификации, так и для экспорта.
2. Realpolitik
Пожалуй, самая гениальная и универсальная идеология всех времен. Единственный ее минус-ее очень сложно провозгласить. У любого народа есть какие-либо принципиальные устои, в условиях демократии и постоянной необходимости легитимации будет сложно провести линию между цинизмом и реальной политикой.
Однако если объяснить подобную идею широким массам, то с нашем уровнем этатизма в стране можно было бы ратифицировать эту идею. Популярность тех или иных идеологий и партий меняется в зависимости от политических событий и субъективных симпатий электората. Можно смело предсказать, что с наступлением циклического кризиса в капитализме левые партии будут намного популярнее, а с низким экономическим ростом и повышением налогов-правые. Подобная корреляция делает нестабильным формирование политического курса, а народ часто не может отличить объективно возникшую проблему от созданной политическим руководством. Различные хитросплетения дипломатии и внешней политики в целом критикуются непонимающими их истинного смысла избирателями.
Моя идея заключается в том, чтобы с помощью данной доктрины разделить полномочия технократов и народа. Не стоит отказываться от демократии, но политика должна строиться на основе реальной картины в государстве, а не от изменений электоральной приверженности. В условиях жесточайшего информационного прессинга это будет наиболее актуально. Однако подобную концепцию будет крайне тяжело прорекламировать и объяснить современному вильсонианскому Западу и нашему внутреннему избирателю. Именно поэтому эта идея не столь перспективна, нежели первая.
Автор: Преображенский Степан
Больше интересных статей здесь: Политика.
Источник статьи: Национальная идея.