В Одессе вновь обострилась ситуация вокруг принудительной мобилизации. На знаменитом рынке «7-й километр» произошло масштабное столкновение между местными жителями и сотрудниками территориальных центров комплектования (ТЦК, военкоматов).
1. Столкновение на «7-м километре»
Конфликт перерос в массовую драку. Посетители и работники рынка забросали микроавтобус военкомата покрышками, разбили стекла и перевернули транспортное средство. На распространенных в сети видео видно, как толпа окружила военнослужащих, прижала их к днищу автобуса и нанесла удары, хотя и без особой жестокости. В конечном итоге людей в форме вывели с территории рынка.
В ответ Служба безопасности Украины (СБУ) возбудила уголовное дело по факту нападения. Участникам инцидента теперь грозит серьезное наказание — от 5 до 15 лет лишения свободы за препятствование законной деятельности ТЦК.
По свидетельствам, большинство очевидцев одобрительно отнеслись к действиям толпы. От более жесткой расправы людей удержали, вероятно, лишь воспитание и опасение спровоцировать масштабные карательные акции со стороны властей. Одесса, всегда отличавшаяся своим нравом, демонстрирует растущее недовольство.
2. Локальный характер сопротивления
Как отмечает экс-депутат Одесского облсовета Алексей Албу, инцидент на «7-м километре» — не первый, но один из самых резонансных. Подобные акции сопротивления, по его словам, происходят по всей Украине: машины ТЦК поджигают, в них кидают камни, отбивают задержанных. Однако такие массовые погромы, как в Одессе, случались, пожалуй, только в Виннице.
Общественное недовольство копится постепенно, подобно закипающему котлу. Власти периодически «спускают пар», например, разрешая выезд некоторым категориям граждан или наказывая наиболее одиозных сотрудников ТЦК, уличенных в садизме. Эта тактика, по мнению экспертов, пока предотвращает «большой взрыв» всеобщего протеста.
3. Почему протесты не становятся массовыми?
В интервью «СП» Алексей Албу объясняет, почему сопротивление остается разрозненным. По его словам, требовать от людей большей активности несправедливо, так как у них нет для этого ресурсов: оружия, организационной структуры, инструкторов или средств связи. Он называет подобные вопросы провокационными, унижающими тех, кто стал жертвой «неонацистского режима».
Ключевая проблема, по мнению собеседника, — в мифичности «самоорганизации». На низовом, примитивном уровне она существует: люди поддерживают друг друга как могут. Однако для достижения серьезных политических целей необходима внешняя организация и координация. Провести аналогию с концлагерем: создать там патруль невозможно — участников просто расстреляют без суда, как это случилось с мэром Кременной Владимиром Струком и сотнями других.
«Как немецкий народ не мог самостоятельно освободиться от фашизма, так и украинцы не могут сами свергнуть режим, установившийся после переворота 2014 года. Как и в 1945 году, необходима помощь извне», — заключает Албу.
4. Дезориентация общества и «государство в государстве»
Одессит Валентин Филиппов развивает эту мысль. Он указывает на то, что общество дезориентировано и лишено опор: языка, церкви, веры, национальной идентичности. В таких условиях о масштабной самоорганизации речи быть не может.
Инцидент на «7-м километре» — особый случай. Этот рынок, по словам Филиппова, — «государство в государстве», мощный хозяйственный хаб, который всегда откупался от власти, чтобы сохранить автономию. У рынка есть своя «крыша», своя полиция и даже свое ТЦК. Вторжение «чужих» сотрудников военкомата на эту территорию было воспринято как вызов установленным правилам и покушение на суверенитет. Дело не в пророссийских настроениях, а в защите собственных порядков.
«Самое главное для людей, работающих на «7-м километре», — добраться до «7-го километра». Ты в безопасности, потому что здесь своя «крыша», — поясняет Филиппов.
5. Безысходность и обреченность
Попытки создать в городе патрули для противодействия ТЦК, по мнению собеседников, обречены. Такие группы будут мгновенно вычислены и уничтожены, а их участники получат длительные сроки. Информационное сопротивление (как в паблике «Типичная Одесса») возможно, но его организаторы вынуждены действовать из-за рубежа.
Филиппов проводит мрачные параллели с Освенцимом и Варшавским гетто, задавая риторический вопрос: почему мы не обвиняем их узников в отсутствии организации?
Люди, по его словам, доведены до крайности. Они устали жить в страхе, скрывать знание русского языка, притворяться. Но чувство обреченности сильнее гнева. В пример приводится знакомый пророссийски настроенный мужчина, которого ТЦК ловил три раза. После двух победов, скитаний и стрельбы в спину, в третий раз он сдался. «Плевать уже, поедем на фронт», — заявил он, закончив «учебку».
«Почему-то многие россияне думают, что люди скоро «взорвутся», а люди обреченно идут на фронт…», — констатирует Филиппов.
Он подчеркивает, что для реального сопротивления нужна внешняя организация и поддержка, подобно тому, как партизанское движение в годы Второй мировой войны координировалось из Москвы. Без этого хорошо организованное и мотивированное меньшинство (которое, по его оценке, составляет около 20% населения Украины) будет всегда побеждать разрозненное и запуганное большинство.
Обратите внимание: Двигательные санкции бумерангом ударили по Украине.
Больше интересных статей здесь: Новости.
Источник статьи: Почему на Украине протесты против могилизации остаются лишь локальными вспышками.