Термин «русофобия» многим кажется пережитком эпохи холодной войны, однако его корни уходят гораздо глубже — в XIX век. Впервые это понятие ввел в оборот русский дипломат и поэт Федор Тютчев, который, долго прожив в Европе, тесно общался с европейской элитой того времени — политиками, писателями, интеллектуалами, то есть с теми, кого сегодня назвали бы инфлюэнсерами или лидерами общественного мнения.
Если проанализировать исторический процесс, становится очевидно, что противостояние между Западом и Россией никогда по-настоящему не прекращалось. В нем были лишь короткие периоды затишья, но не долгого мира. Сегодня нет смысла это скрывать: конфликт готов разгореться с новой силой. И, как это не раз бывало в прошлом, в авангарде этого противостояния оказывается Римско-католическая (Латинская) церковь.
Великий раскол: истоки разделения
В 1054 году в соборе Святой Софии в Константинополе произошло событие, навсегда изменившее христианский мир. Посланцы Папы Римского, обвинив Восточную церковь в отступлении от истинной веры и традиций, возложили на алтарь папскую буллу с анафемой. Формальным поводом для этого демарша стал запрет на деятельность латинских церквей в Константинополе. По сути же, конфликт разгорелся из-за спора о главенстве между Папой и Константинопольским Патриархом, ни один из которых не желал уступать.
Этот раскол показал, что христианская церковь, провозглашая равенство всех перед Богом, на практике разделила мир на «своих» и «чужих». В церковных документах и сознании людей укоренилась мысль: «Они — не такие, как мы. Они — хуже, они — неправы».
Последующий Четвертый крестовый поход 1204 года, направленный против христианского же Константинополя и приведший к его разграблению, окончательно похоронил идею единого христианского мира.
29 мая 1453 года Константинополь пал под натиском войск султана Мехмеда II. Хотя формально некоторые атрибуты Византийской империи сохранились, эта дата символизирует конец огромной исторической эпохи — гибель Восточной Римской империи. Европа, хоть и была опечалена этим событием, реальной помощи гибнущей Византии так и не оказала.
Падение Константинополя произвело глубокое впечатление на русских правителей. Они видели причину катастрофы в предательстве веры и попытках подчиниться Риму. В ответ русские цари провозгласили концепцию «Москва — Третий Рим», позиционируя себя как единственных законных наследников великой римской и византийской цивилизации.
«Царьград и церкви Божии стояли твердо, пока благочестие в нем стояло, как солнце. И как отказались от правды и соединили Царя и Патриарха с латынью, и подписали Папу золотом ради нее, так Патриарх умер бесполезным во чреве своем, и Царьград попал в руки поганых турок», — писал митрополит Филипп в 1471 году.
Эхо прошлого в современности
Как события многовековой давности могут влиять на нас сегодня, даже если многие не являются активными прихожанами? Дело в том, что религия на протяжении тысячелетий формировала общественное сознание, культуру, определяла место человека в мире. Спор двух ветвей христианства о том, кто является носителем истинной веры и наследником римского величия, до сих пор незримо присутствует в риторике европейских политиков.
Обратите внимание: Почему милитаризация космоса является одной из острых проблем для мировой безопасности?.
Основной посыл — «мы — правильный, демократический мир, а они — неправильный, авторитарный» — словно переписан со средневековых документов. Если раньше краеугольным камнем была разница в религиозных обрядах, за которой стояла борьба за влияние и огромные церковные богатства, то сегодня эту роль часто играет понятие «демократия». Причем правильной признается исключительно ее европейская модель, а все остальные варианты объявляются нуждающимися в «исправлении», что на практике часто означает взятие под контроль.
На протяжении веков Европа с опаской и непониманием смотрела на Россию — огромную, загадочную и, что самое главное, неуправляемую страну на своих восточных рубежах. Ее население и ресурсы всегда делали ее значительной силой.
Соотношение населения между европейскими государствами
В эпоху, когда не было массового туризма, знания о далекой Руси поступали в основном от путешественников. Их рассказы часто акцентировали внимание на «диких» обычаях, которые, однако, были просто следствием иных культурных, экономических и природных условий жизни.
Ненависть и страх подпитывались также европоцентризмом — убеждением, что любая нация за пределами Европы является «неправильной» и «дикой», а потому требует «цивилизаторской» миссии. Эта логика позже легла в основу колониальной политики, оправдывая самые ужасные преступления «исправлением» других народов.
Мантра европейской пропаганды: «Завещание Петра»
В середине XVIII века в Россию прибыл шевалье д’Эон — авантюрист и, по современным меркам, трансгендерная личность того времени (он, будучи мужчиной, часто носил женскую одежду). Его миссия по срыву русско-австрийского союза провалилась, но из России он вывез текст, известный как «Завещание Петра Великого».
В этом документе якобы излагался план русского завоевания Европы: тайно готовить удар, действовать быстро, чтобы Европа не успела опомниться, и обрушить на нее «бесчисленные азиатские полчища». Историки давно установили, что «Завещание» было грубой подделкой, вероятно, созданной на Западе (об этом говорит, например, упоминание сибирских «пустынь» — нетипичный для русского документа термин).
Однако эта фальшивка оказалась невероятно живучей. К ней апеллировали Наполеон, польские националисты, немецкие идеологи, включая нацистов, и пропагандисты времен холодной войны. И сегодня некоторые европейские политики, словно заученную мантру, повторяют тезисы о том, что Россия готовится «завоевать» Европу.
Многие исследователи находят в феномене русофобии parallels с антисемитизмом. Те же методы: использование фальшивок («Завещание Петра» как аналог «Протоколов сионских мудрецов»). Та же ксенофобская логика: «они — не мы, они — хуже». Та же развитая идеология, пронизывающая не только официальную политику, но и бытовое сознание, превращаясь в устойчивую национальную неприязнь.
Больше интересных статей здесь: Политика.
Источник статьи: Казалось, что слово русофобия это атавизм холодной войны.