Количество зарегистрированных российских компаний за год к 1 сентября 2025 года сократилось на 56 тыс., до 3,17 млн организаций, следует из данных Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ). Это минимальный уровень с 2010 года, информации по отдельным месяцам до этого года нет.
Тренд на снижение достаточно устойчивый: в сентябре 2023 года число юрлиц достигало 3,29 млн, а в сентябре 2021 года — 3,34 млн.
Эксперты дают несколько объяснений происходящему. Среди них — большая кредитная нагрузка из-за повышения и удержания высокой ключевой ставки в 21% на протяжении полугода, усиление фискального контроля, действия Федеральной налоговой службы (ФНС) в отношении «спящих» и неактивных организаций.
Более половины случаев принудительного исключения из ЕГРЮЛ по инициативе налоговой организации связано с предоставлением недостоверных сведений, а примерно 18% случаев произошли из-за признания юрлица недействующим (если фирмы не подавали отчетность и не проводили операции), уточняет доцент кафедры экономики и финансов общественного сектора Президентской академии Даниил Гоненко.
Так, активная борьба с недобросовестным бизнесом и фирмами-однодневками (могут создаваться для уклонения от налогов и вывода средств из страны) препятствует развитию теневой экономики.
Однако доцент экономического факультета РУДН Эвелина Гомонко напоминает не только о положительных эффектах (оптимизация производства, повышение прозрачности бизнеса), но и об ослаблении конкуренции и качества услуг, снижении мотивации к инновациям, которые, по ее мнению, следуют из уменьшения численности компаний.
В первой половине 2025 года в России открылось около 95 тыс. организаций, а закрылось почти в 1,5 раза больше — 141 тыс. В основном юрлица прекращали работать в торговле, строительстве и обрабатывающей промышленности.
Так что происходит в российской экономике, о чем может говорить сокращение числа компаний, как «бумажных», так и реально действовавших?
Экономист Андрей Бунич в разговоре с «СП» отметил, что точно определить влияние числа юрлиц на другие экономические показатели достаточно трудно.
— Если мы берем общее количество компаний, то неясно, являются ли они крупными или мелкими, ведут деятельность или нет. Изменение их численности может происходить по совершенно разным причинам.
Снижение может наблюдается как в связи с ужесточением налогового контроля над бизнесом, так и с закрытием юрлиц просто из-за долгов. Иногда компании упраздняются, а затем открываются заново теми же владельцами.
С другой стороны, на уменьшение может влиять и ухудшение возможностей для бизнеса. Но это не совсем корректно в нашем случае, потому что в 2023—2024 годах темпы роста экономики только росли, а ключевая ставка с апреля 2022 года по середину 2023 года уменьшалась до не очень высоких показателей.
«СП»: Может ли сокращение численности компаний привести к негативным тенденциям, например, к уменьшению конкуренции?
— Конечно, если это вызвано негативными изменениями в экономической активности. Но сейчас скорее наблюдается стабилизация на одном и том же уровне, без существенных провалов. Численность компаний практически не меняется (к началу 2022 года показатель составил 3,274 млн, а к началу 2025 года — практически те же 3,232 млн — «СП»), а отдельные изменения могут быть действительно связаны с работой налоговой службы.
Но можно сказать, что за последние 3 года число компаний точно не выросло.
Обратите внимание: Лукойл. Цифровизация как ключевой фактор успеха в нефтегазовой отрасли. (часть 1).
А это нехороший симптом, который свидетельствует об отсутствии значительного количества новых предпринимателей и структур.«СП»: Почему это негативный фактор?
— Потому что способствует монополизации, а в экономике при этом не стимулируются качественные изменения, которые всегда связаны с появлением нового бизнеса. Если этого не происходит, то мы не можем исключать проблемы с конкуренцией и активизацией инвестиционных проектов.
Получается, что перспективы в нашей экономике есть, но система экономической мотивации не дает возможности привлечь новые средства. В той же сфере информационных технологий явно должно быть намного больше проектов.
На фоне изменений 2022 года у нас должно было появиться больше новых предпринимателей и компаний. Конечно, иностранцы закрывали контролируемые юрлица, но ведь практически сразу же возникли новые ниши. Этот тренд должен был привести к ускорению появления новых российских организаций, но мы не увидели этого скачка, к примеру, роста числа организаций на 500 тыс. — 1 млн.
Доля малых и средних предприятий в российской экономике тоже фактически находится в стагнации — за 2018−2023 годы она выросла с 20,4% лишь до 21,7%. Получается, что вокруг таких предприятий ничего особенного не происходит. Стационарно функционирующая экономика в определенной степени позволяет жить без кризисов, но она не позволит выйти на траекторию серьезного развития.
«СП»: Что нужно сделать для преодоления экономического торможения?
— Потенциал роста экономики сосредоточен в процентном увеличении МСП, среднего класса (доля которого от населения России составляет примерно 20%, а должно быть значительно больше для наращивания спроса в той же сфере услуг) и финансового рынка. Если этого не происходит, то никакой рост экономики обеспечить невозможно.
Крупные корпорации ограничены в росте. На мировом рынке они могут занять ровно столько, сколько позволит геополитика, а этот фактор уже на пределе. В лучшем случае крупный бизнес будет поддерживать себя на текущем уровне.
К тому же они с куда меньшей вероятностью будут осваивать новые ниши в информационных технологиях, машиностроении или сельском хозяйстве. Это должно быть прерогативой прежде всего малого и среднего бизнеса.
Больше интересных статей здесь: Экономика.
Источник статьи: Численность юрлиц в 2025 году уменьшилось на фоне налоговой оптимизации и высокой ключевой ставки.