1. Введение: Заблуждения о Китае и Трампе
#Лаборатория_Будущего, #экономика, #экология, #метод
В российском общественном дискурсе существуют устойчивые, но поверхностные представления о мировой политике. Два популярных нарратива — восхищение современным Китаем как сверхдержавой, бросающей вызов США, и симпатии к Дональду Трампу как защитнику национальных интересов от глобальных корпораций. Часто эти взгляды идут рука об руку, что кажется парадоксальным. Однако их объединяет общая логика, которую можно раскрыть, изучив неприглядную практику экспорта экологических проблем — вывоза мусора и «грязных» производств. Эта статья — не защита Джо Байдена или либерализма, а анализ системных проблем капиталистической мир-системы.
Чтобы понять связь между китаефилией и трампизмом, нужно погрузиться в тему международной торговли отходами. Это явление — лишь верхушка айсберга в системе глобального неравенства, где одни страны перекладывают экологические и социальные издержки на другие.
Мировая помойка: экспорт мусора как норма
Понятие «экспорт экологических издержек» описывает практику, когда развитые страны, декларирующие заботу об экологии, фактически вывозят свои отходы и вредные производства в более бедные регионы. США, будучи крупнейшим потребителем ресурсов, десятилетиями отправляли тысячи тонн мусора за рубеж. До 2017 года главным получателем был Китай. После введения Пекином запрета на импорт отходов потоки перенаправились в Турцию и страны Юго-Восточной Азии.
Яркий пример экологического лицемерия — Германия. Её программа «Энергетический поворот» (Energiewende) имеет серьёзные побочные эффекты: монокультуры кукурузы для биотоплива и ветряные электростанции наносят ущерб популяциям птиц. При этом ФРГ, хвалящаяся переработкой, продолжает экспортировать огромные объёмы мусора в Восточную Европу, Прибалтику и даже Малайзию. Более того, Россия используется для захоронения части немецких ядерных отходов. Это показывает, что «зелёный» имидж часто служит прикрытием для продолжения разрушительной практики за чужой счёт.
Великобритания также активно вывозит отходы. Недавно Шри-Ланка вернула 260 тонн британского мусора, подав пример другим странам глобального Юга. Подобные действия — единственный способ заставить метрополии реально заниматься утилизацией, а не её имитацией.
Суть «грязного подъёма»: дешёвый труд и зависимость
Экспорт мусора — лишь часть картины. Развитые страны также переносят в периферийные государства «грязные» производства, что является ключевым элементом их экономической модели. Это позволяет снижать издержки не только за счёт дешёвой рабочей силы, но и за счёт пренебрежения экологическими стандартами. Термин «грязный подъём», применяемый к Китаю и Индии, вводит в заблуждение. Такая индустриализация не ведёт к подлинной независимости и развитию, а закрепляет статус полупериферии.
Китай, несмотря на впечатляющий рост, остаётся зависимым игроком. Его внутренний рынок слаб из-за низких доходов населения, что ограничивает страну ролью «зависимого империалиста», эксплуатирующего более слабые экономики. То, что некоторые видят как битву гигантов (КНР vs США), на деле — попытки периферийной державы добиться лучших условий в рамках навязанной ей системы.
Попытки провести параллель с индустриализацией Викторианской Англии неубедительны. В XIX веке Великобритания могла доминировать в слаборазвитом мире. Сегодня же «грязная» экономика обрекает страну на подчинённое положение в иерархии, где задают тон высокотехнологичные державы центра. Китай сегодня — это импортёр экологических издержек (в виде вредных производств) и бывший главный мировой импортёр мусора. Запрет 2017 года, вероятно, не остановил этот поток полностью, а стал скорее политическим жестом.
Трамповская иллюзия: «грязный подъём» для США
Проект Дональда Трампа по «реиндустриализации» Америки был зеркальным отражением китайской модели. Он предлагал радикально снизить стоимость рабочей силы (в том числе через труд заключённых) и ослабить экологические нормы, чтобы вернуть производства. Одним из символичных шагов стал выход США из договора по перелётным птицам 1918 года, снимающий с бизнеса ответственность за их гибель в техногенных катастрофах.
Эта модель «грязного подъёма по-американски» оказалась неприемлемой как для рабочего класса, так и для значительной части истеблишмента, понимавшего её разрушительность в условиях социальной напряжённости. Проект был свёрнут, но это не делает Джо Байдена и демократов защитниками трудящихся или природы.
«Зелёный» фасад нового империализма
Экологическая программа Байдена, при всей её внешней прогрессивности (возврат в Парижское соглашение, отмена послаблений Трампа), служит интересам другого сегмента капитала — «зелёного» бизнеса. Её суть — не в отказе от экспорта издержек, а в его маскировке и монетизации. Планы по торговой дискриминации стран с «большим углеродным следом» — это попытка заставить периферию платить за загрязнение, которое создали ради прибыли транснациональные корпорации центра. Это изощрённая форма неоколониализма: «Мы уничтожили вашу экологию, но компенсировать ущерб должны вы».
Бумеранг последствий: как издержки возвращаются
Ключевой вывод: современная мировая экономика основана на системе перекладывания издержек с центра на периферию. Экологические проблемы — лишь одна из форм. Главный тренд последних десятилетий — глобальное удешевление труда, которое подрывает внутренний спрос и усугубляет неравенство. Капитал центра пытается замедлить падение стоимости труда у себя, вывозя проблемы за рубеж. Однако это временная мера. Экспортированные издержки возвращаются бумерангом: в виде миграционных кризисов, терроризма, снижения качества товаров и, как в случае с Шри-Ланкой, — буквально, в контейнерах с возвращённым мусором. Рано или поздно система даст сбой.
2. Альтернатива: стратегия «чистого подъёма»
Критика «грязного подъёма» требует предложить конструктивную альтернативу. Противники экологизации пугают потерей рабочих мест, но это ложная дихотомия. Грамотная экологическая политика может стать драйвером создания новых, высококвалифицированных и хорошо оплачиваемых рабочих мест в отраслях будущего: природовосстановлении и глубокой переработке отходов.
Восстановленные экосистемы — это не просто «красиво». Они обеспечивают защиту от стихийных бедствий, регулируют климат и улучшают качество жизни. Доступ к здоровой окружающей среде — такое же общественное благо, как образование или медицина, и он повышает реальную стоимость труда. Экономика, основанная на дорогом труде и широких социальных гарантиях, создаёт устойчивый внутренний спрос и стимулирует развитие.
Нынешняя мировая система — это корпоративная пирамида, где проблемы спускаются вниз. И «грязный подъём» Китая, и «зелёный империализм» Запада — части одной игры. Решение требует солидарных действий в планетарном масштабе, а не поиска козла отпущения в прошлом. Но солидарность чужда как американским элитам, так и российской олигархии или китайской бюрократии.
Мы стоим на пороге, когда задачи человечества требуют глобальной кооперации. Те, кто не способен на солидарность, ностальгируют по утопиям прошлого: либертарианцы — по мифическому XVII веку, а некоторые левые — по раннеиндустриальной эре с её простым классовым противостоянием. Однако история не имеет обратного хода. Будущее — за проектом «чистого подъёма», основанным на кооперации, высокой цене труда и ответственности за планету как общий дом.
Исходная статья опубликована на нашем паблике 2.02.2020
Больше интересных статей здесь: Экономика.
Источник статьи: Дешёвый труд, грязный подъём и зависимость.