Академик РАН Сергей Глазьев в эксклюзивном интервью анализирует формирование нового мирового экономического порядка, центральную роль России в Большом евразийском партнерстве с Китаем и Индией, а также принципы создания мощного экономического и антивоенного союза на континенте.
Сергей Глазьев, член Коллегии (министр) по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии, академик РАН.
Визит председателя КНР Си Цзиньпина в Москву на этой неделе становится знаковым событием на фоне его исторического третьего переизбрания. Этот визит, приглашение на которое ранее направил президент России Владимир Путин, подчеркивает прочность российско-китайского стратегического альянса. Изначально базирующийся на политической взаимовыгоде, этот союз сегодня активно наполняется конкретным экономическим содержанием: масштабными торговыми соглашениями и совместными инфраструктурными проектами.
В беседе с «Экспертом» Сергей Глазьев подробно остановился на контурах зарождающегося мирового порядка, определил место России в формирующемся экономическом союзе с Китаем и Индией и сформулировал базовые правила для построения мирного и процветающего евразийского пространства.
1. Идея, чье время пришло
— Идея Большого евразийского партнерства (БЭП), выдвинутая президентом России в 2015 году, предполагает объединение стран ЕАЭС, Китая, Индии, Ирана и других государств. Насколько актуальным стал этот проект за последний год?
— Еще в 2015 году нами были подготовлены конкретные предложения по реализации БЭП. Их суть — в создании гибкой системы правовых норм, проектов и институтов, которые учитывали бы всё многообразие национальных интересов и основывались на сугубо добровольном сотрудничестве.
Сегодня, в условиях глобальной гибридной войны, спровоцированной США и их европейскими сателлитами, условия для воплощения этой идеи не просто созрели — они перезрели. Это ярко продемонстрировал осенний саммит ШОС в Самарканде, где лидеры евразийских государств подтвердили готовность к финансированию масштабного и взаимовыгодного сотрудничества.
Участвующие страны объективно заинтересованы в формировании нового мирового экономического порядка. Речь идет о системе институтов, которая восстановит верховенство международного права и национальный суверенитет, основанный на принципах взаимного уважения, экономической недискриминации, честности и открытости.
— Но международное право переживает кризис. Почему потребность в «новом порядке» возникла именно сейчас?
— Если бы проект БЭП был запущен сразу после его предложения, мы, возможно, смогли бы предотвратить угрозу гибридной войны, которую Вашингтон развязал для сохранения своей гегемонии в постбиполярном мире. Классическая англосаксонская геополитика строится на принципе «разделяй и властвуй».
Провокация украинского конфликта и диверсии против газопроводов — это работа американского «глубинного государства», нацеленная на разрыв отношений России с Германией и ЕС в целом. Общие экономические интересы России и Европы естественным образом вели к формированию западного сегмента Большой Евразии, о чем Владимир Путин говорил более десяти лет назад, предлагая создать пространство доверия «от Лиссабона до Владивостока».
Еще в 2001 году с трибуны бундестага звучали призывы к интеграции и созданию единой Большой Европы, которые находили горячий отклик в Германии. К сожалению, нынешнее поколение европейских политиков, за редким исключением, воспитано Вашингтоном в духе острой русофобии. Разорвав связи с Россией, они нанесли колоссальный ущерб своим народам. Особенно пострадала Германия, чья правящая коалиция, слепо следуя инструкциям из-за океана, быстро привела страну к экономическому коллапсу и социальным проблемам.
2. Поворот на Восток: динамика и перспективы
— Если западное направление БЭП заблокировано, то что происходит на востоке и юге?
— Восточное и южное направления развиваются динамично. Устанавливаются преференциальные торговые режимы с Индией, Ираном, ОАЭ, странами АСЕАН. С Китаем у нас режим всеобъемлющего стратегического партнерства, идёт постепенная увязка ЕАЭС с инициативой «Один пояс — один путь». Товарооборот ежегодно растет на 30%.
Северный морской путь становится всё более востребованным, инвестируются средства в модернизацию транспортного коридора «Север — Юг», активно используется коридор «Восток — Запад» с десятками контейнерных поездов в неделю. Евразийская экономическая комиссия выстроила доверительное сотрудничество с большинством азиатских стран.
Центр мировой экономики необратимо смещается в Юго-Восточную Азию, где и формируется ядро нового экономического миропорядка. Инициатива БЭП органично встраивается в этот процесс. По сути, это единственная конструктивная альтернатива гибридной войне, развязанной Вашингтоном. В её реализации заинтересованы все страны Евразии. Предательство европейскими элитами интересов собственных народов не отменяет этого очевидного факта. Это временное явление, подобное культу Гитлера, охватившему Европу в годы Второй мировой войны.
3. Готовность Востока к партнёрству
— Готовы ли такие страны, как Индия и Китай, к более тесному экономическому союзу с Россией, находящейся под санкциями и вовлеченной в военный конфликт?
— Они уже активно это делают. Лучшее доказательство — взрывной рост торговли. В 2021 году по сравнению с 2020 годом товарооборот с Индией вырос на 31.7%, с Китаем — на 32.2%. В первой половине 2022 года рост составил 46% и 50.7% соответственно.
Эти страны отвергают попытки Вашингтона втянуть их в антироссийские санкции. Китай прекрасно понимает, что следующей целью стратегии США станет изоляция Китая от мировых торговых путей и его экономическое удушение. Именно Китай — главный соперник финансово-политической элиты США, не желающей терять глобальное господство. Разгром России и установление над ней контроля нужны США в первую очередь для того, чтобы отрезать Китай от нашей ресурсной базы.
Американская геополитика следует лекалам теории Макиндера-Бжезинского, последствия которой Китай и Индия в полной мере испытали на себе в XVIII-XX веках. Индия помнит 300-летний геноцид британской колонизации, основанный на стравливании народов. Правящие элиты этих стран не боятся давления Запада — они строят новый миропорядок, основанный на социалистической идеологии, рыночной экономике и приоритете национальных интересов. Они уже производят больше, чем США и ЕС вместе взятые, и обеспечивают около половины мирового роста ВВП. Они не заинтересованы в сохранении Pax Americana и формируют ядро новой системы, независимой от США.
4. Место и роль России в новом порядке
— Какова роль России в проекте Большого евразийского партнерства? Мы остаёмся лишь сырьевым придатком для динамичных экономик Китая и Индии? Можем ли мы предложить больше?
— Роль будет такой, какую мы сами себе определим. Пока мы действительно интегрируемся в новый миропорядок преимущественно как сырьевой придаток. Структура нашей торговли с Китаем даже хуже, чем была с ЕС.
Китай далеко продвинулся в создании эффективной системы управления, сочетающей преимущества социалистического планирования с рыночной конкуренцией. Мы должны учиться у Китая управлению экономическим развитием, подобно тому, как когда-то Китай учился у нас. Страны, формирующие институты нового уклада, растут в три раза быстрее остальных. Чтобы войти в ядро новой системы, формирующейся в Юго-Восточной Азии, необходимо овладеть инструментами стратегического планирования, целевого кредитования, валютного регулирования, научиться направлять частное предпринимательство на повышение общественного благосостояния и стимулировать инвестиционно-инновационную активность.
— Но разве система жёсткого контроля над экономикой эффективна в условиях нехватки средств?
— Ключевая черта китайской модели, на которую нам стоит ориентироваться, особенно сегодня, — это сохранение государственного контроля над банковской системой. Именно это гарантировало бесперебойное финансирование инвестиций в развитие в период перехода к рынку. Адресное инвестиционное кредитование — мощнейший инструмент макроэкономического регулирования.
Обратите внимание: О положении России в мировой экономике.
В нашей стране этот сегмент практически выпал из системы госуправления. Регуляторы по-прежнему действуют в парадигме Вашингтонского консенсуса, тормозят развитие, провоцируют отток средств из реального сектора в спекулятивный и создают максимально благоприятные условия для вывоза капитала, который в прошлом году достиг рекордных 240 миллиардов долларов. Такой подход прямо противоречит поручениям президента по наращиванию инвестиций в развитие.5. Принципы построения Большой Евразии
— Каковы основные принципы и цели проекта «Большая Евразия»? Что он даст континенту?
— Принципы БЭП — это добровольность, взаимная выгода, равноправие, открытость, неукоснительное соблюдение норм международного права и принятых обязательств.
Добровольность подразумевает невмешательство во внутренние дела, в отличие от действий США и ЕС на Украине, где был организован государственный переворот. Каждое государство самостоятельно решает об участии в объединениях, исходя из национальных интересов.
Взаимная выгода означает, что все участники получают экономические дивиденды и социально-экономическое развитие: рост производства, потребления и уровня жизни. Если benefits распределяются асимметрично (как в ЕС, где одни страны используют общий рынок в ущерб другим), необходимы корректировки соглашений и механизмы выравнивания условий.
Равноправие участников предполагает право выбора формата принятия решений, обеспечивающего полный учёт национальных интересов. По критически важным вопросам, связанным с делегированием суверенитета, решения могут приниматься консенсусом (как в ЕАЭС). Этот принцип также касается экономического обмена, который не должен порождать несправедливое распределение доходов, включая интеллектуальную ренту или сеньораж от эмиссии резервной валюты.
Прозрачность должна касаться всех регулирующих функций, передаваемых на наднациональный уровень: таможенный, валютный, банковский, технический контроль, антимонопольное и налоговое регулирование. Страны должны видеть, как общие функции реализуются в других государствах. Процедуры межправительственной координации должны быть полностью открытыми.
Соблюдение международного права — это условие эффективности всех вышеперечисленных принципов. К сожалению, в реальной деятельности многих организаций этот принцип давно попран, а нормы права адаптируются под интересы сильнейших. Примеров тому множество.
6. Противодействие и ответ на него
— Будет ли противодействие такому мощному экономическому союзу со стороны Европы и США? Как ему противостоять?
— Оно уже идет, и весьма активно. Мы могли бы давно создать антивоенную коалицию, которая нивелировала бы давление Запада, если бы вовремя прислушались к научно обоснованным прогнозам о начале мировой войны, которые давали учёные РАН, объясняя причины мирового финансового кризиса.
В 2014 году вышла моя книга «Последняя мировая война. США начинают и проигрывают», где был дан прогноз развязывания мировой войны американской элитой для сохранения гегемонии. Там же были предложения по созданию антивоенной коалиции стран, заинтересованных в мирном развитии. В первую очередь, это страны ядра нового миропорядка, включая Китай, возвышение которого Вашингтон хочет остановить войной. Пекин, со своей стороны, сделал важный шаг, предложив в 2016 году набор общих азиатских ценностей.
В этом контексте примечательна мысль премьер-министра Индии Нарендры Моди, высказанная им в конце прошлого года: «На протяжении всего своего председательства в G20 Индия будет работать над продвижением этого всеобщего чувства единства. Девиз нашего председательства — «Одна Земля, одна семья, одно будущее».
— Зачем нужна такая антивоенная коалиция?
— Она может подготовить позитивную программу организации мировой финансово-экономической архитектуры на принципах взаимной выгоды, справедливости и уважения суверенитета.
Прежде всего, необходимо устранить фундаментальные причины мирового кризиса: отсутствие контроля над эмиссией мировых резервных валют, что ведёт к злоупотреблениям эмитентов. Из-за неконтролируемой эмиссии в системе нарастают дисбалансы, существующие правила не защищают национальные финансовые системы от спекулятивных атак, формируются финансовые пузыри. Исчерпан потенциал роста доминирующего технологического уклада, а условия для формирования нового — недостаточны.
Антивоенная коалиция должна предложить программу по преодолению глобального кризиса через устранение его причин. Одна из идей — развитие международной промышленной кооперации и торговли. Это позволит национальным государствам организовать кредитование отраслей нового технологического уклада.
Страны-эмитенты резервных валют должны гарантировать их стабильность, соблюдая ограничения по размеру госдолга и дефициту платёжного баланса. Они также должны обеспечить полную прозрачность механизмов эмиссии и свободную конвертацию активов.
Ещё одной основой для коалиции должна стать международная конвенция по кибербезопасности. Для защиты от кибероружия участники могут ввести эмбарго на импорт компьютерного оборудования и IT-технологий из стран, отказывающихся брать обязательства по борьбе с кибертерроризмом.
Стартом для коалиции могло бы стать открытое международное расследование происхождения коронавируса. Его результаты могут стать основанием для обвинения США в нарушении Конвенции о запрещении биологического оружия 1975 года, к протоколу о проверках которой США так и не присоединились. Китай и Россия уже требуют раскрыть данные о сети секретных биоинженерных лабораторий США по всему миру. По итогам расследования протокол можно дополнить санкциями против стран, скрывающих такую деятельность.
— Нужна ли чёткая стратегия для такого нового международного института?
— Создание антивоенной коалиции — необходимое, но недостаточное условие. Для быстрого формирования контуров нового порядка нужна позитивная стратегия, как на международном, так и на национальном уровне. Экономический контур формируется через различные формы государственно-частного партнёрства для максимизации инвестиций в реальный сектор. Политический контур основан на восстановлении роли национального государства как главного регулятора социально-экономической деятельности и интегратора общества.
7. Инфраструктура как основа интеграции
— Экономическая интеграция строится на совместных инфраструктурных проектах. Какие проекты можно реализовать на континенте с участием ведущих стран? Что это даст России?
— В условиях изменения глобальных логистических цепочек активизируется сотрудничество в развитии транспортной инфраструктуры. Мы видим, как быстро развиваются евразийские коридоры «Восток-Запад» и «Север-Юг». Совместная реализация таких проектов и их полная цифровизация улучшат транспортную доступность и взаимосвязь экономик государств ЕАЭС.
— Можно ли конкретнее?
— Планируется реализация семи крупных проектов развития евразийских транспортных коридоров, увязанных с инициативой «Один пояс — один путь». Среди них: в Армении — четвёртая очередь автодорожного коридора «Север-Юг»; в Беларуси — реконструкция трасс М-1 и М-10; в Казахстане — реконструкция участков автодороги «Европа — Западный Китай»; в Кыргызстане — электрификация железной дороги Луговая — Балыкчы; в России — строительство и модернизация участков той же трассы «Европа — Западный Китай», а также строительство частной автодороги «Меридиан».
Необходимый объём финансирования оценивается более чем в 1,2 трлн рублей (около 20 млрд долларов).
Колоссальный потенциал имеет Северный морской путь — кратчайший маршрут между Европой и Азией. Его активное использование может кардинально изменить глобальные цепочки поставок, сократив время и расстояние перевозок, а также даст мощный импульс развитию северных регионов России.
— Что в итоге это принесёт нашей стране?
— Главное — это возможность развивать кооперацию и повышать связность территорий, без чего любая интеграция обречена. Повышение экономической связности требует развития скоростного железнодорожного движения, создания нового подвижного состава, внедрения новых технологий и материалов. Это диктует необходимость согласованной политики в сфере железнодорожного транспорта в рамках ЕАЭС, включая унификацию технических регламентов.
Учитывая огромные расстояния, сохранение связности немыслимо и без развития авиасообщения. Поэтому приоритетом должно стать развитие отечественного авиастроения и приборостроения, чтобы обеспечить замену иностранной техники и комплектующих при строительстве аэропортов и другой инфраструктуры.
Больше интересных статей здесь: Экономика.