Есть ли место для российских солдат и военной формы на улицах глубинных городов? Герои SVO отвечают
Неуважительное отношение к людям в военной форме – вызов государству Если бы Жеглов и Шарапов из фильма «Место встречи изменить нельзя» были героями нашего времени, они бы не решились устроить Фоксу засаду в ресторане. Потому что весь план может рухнуть из-за фейс-контроля на входе. По сюжету Иван Петрович Фокс был одет в военную форму, и в пафосный интерьер Астории в эти дни его могли не пропустить.
В эпоху сценария фильма, осенью 1945 года, Москва не успела даже убрать бумажные полоски с окон. Страна восстанавливалась после победы. Несмотря на тяжелые времена, во многих городах начали работать так называемые коммерческие магазины и рестораны. Мужчины в форме и с орденами, танцующие с дамами пасодобль под «Рио Риту», никого не смущали даже на фоне послевоенной разрухи.
Почему сейчас, когда страна снова вступила в борьбу за выживание, перед российскими военными закрыты двери в рестораны, бары, гостиницы, как в столице, так и в провинциальных городках? Почему население государства, вынужденное участвовать в войнах на протяжении значительной части истории, вдруг забыло цену русского героизма и моральной ответственности перед защитниками Родины?
Мы решили поговорить об этом с теми, кто сегодня имеет непосредственное отношение к НВО, с солдатами и их близкими, с теми, кто носит военную форму на передовой и в тылу.
1. «Пусть это остается в вашей семье»
Июнь 2023 г., Воронеж. Одетая в шорты и красную футболку с логотипом заведения, менеджер бара «Понеслос» на входе эмоционально объясняет чиновнику, что в бар нельзя заходить в форме. Через несколько дней видео станет вирусным, и обкуренный менеджер извинится перед камерой. Потом, похоже, его уволят, а рейтинги на рекомендательных сайтах рухнут.
В то же время в Москве состоялось награждение победителей Национальной премии в области интернет-контента. Среди победителей оказался проект «Жены героев».
Он начался в прошлом году с нескольких фотографий жен участников СВО из Самары. В ожидании мужчин с фронта женщины решили надеть военные куртки своих мужей и организовать своеобразный флешмоб - фотосессию, чтобы поддержать своих близких и облегчить себе жизнь.
Идея «выстрелила» и пошла в народ. Основательница проекта «Жены героев» Екатерина Колотовкина, с фотографии которой в гимнастерке ее мужа, командующего Второй гвардейской армией генерал-лейтенанта Андрея Колотовкина, проект стартовал, получила приглашение в Москву. Мы наградим вас, ваш проект победил, приходите.
Кэтрин собрала чемодан. К ней присоединилась и Альбина Шамгунова. Ее муж, казанский спецназовец Адель Шамгунов, погиб под обстрелом в марте 2022 года, спасая товарищей. Альбина, увидев фотографии из Самары, подумала: как здорово, что эти женщины не испугались угроз с Украины, открыли лица и накинули на плечи мужские куртки. И тоже решила участвовать как вдова госслужащего.
И вдруг встретил осуждение. «Было много негативных комментариев, личных сообщений. Говорили, что это шоу. Ваш муж выбрал эту профессию, и почему вы теперь надеваете тунику, еще и фотографируетесь, краситесь с прическами? Оставьте это в своей семье».
Уже в Москве Колотовкиной сообщили, что проект не победил, он не набрал трех голосов. А потом - что он будет награжден, но вне зрительских цифр. Интервью с женами героев почти не вошли в финальные акты. «Мы сказали, что приехали к вам в Москву, чтобы разбудить вас от летаргического сна. Что там, на передовой, война… Но это все вырезали, — говорит Альбина.
Но больше всего женщин в военных гимнастерках своих мужей удивило появление на сцене этого мероприятия Дианы Арбениной. Колотовкина едва удерживала Альбину в кресле.
«Арбенина открыто поддерживала военных на Украине, выступала против российских военных, но она вышла на этот этап», — говорит Альбина. - А там ей хлопали, была Бузова, "Народный фронт", представители которого могли выйти и сказать: ты что, спятила, что ли? Но это нормально для этого общества. Все молчали. Она вышла, спела и ушла. И у нас осталось неприятное послевкусие».
2. «Зачем здесь эти плакаты?»
Ноябрь 2022 г., Саратов. Бар Харат отказался обслуживать вернувшегося с фронта добровольца, который хотел посидеть и поболтать со своим другом. Бородатый бармен с аватаркой в соцсетях в цветах украинского флага заявил, что в военной форме его не пустят. Волонтер считает, что бармен тем самым выразил свою непатриотичную позицию.
«Где-то я читал, мужчина жаловался. Идут девушка с парнем, а она говорит: почему здесь висят эти плакаты? С какими-то военными героями то, что им нужно, они только мешают, — говорит Александр Жучковский. Еще в 2014 году он покинул родной Петербург и отправился воевать за Новороссию, поступил в ведомство Игоря Стрелкова и позже координировал помощь ополченцам. Он до сих пор на Донбассе, уже как чиновник российской армии.
Дело вовсе не в негативном отношении к военным, считает Жучковский. «Люди, светские, хотят жить мещанской жизнью. Их сотрясает то, что нарушает комфорт и размеренность жизни. Военная форма, плакаты с героями СВО – все, что выходит за рамки их представлений о нормальной, стабильной жизни, вызывает неприятие. Эта реакция неплоха, она естественна. Это неприятно, нам это не нравится, мы это критикуем, но мы должны не осуждать таких людей, а объяснять, почему эта война, ее происхождение».
Несмотря на многовековые боевые традиции, связь между воинами и теми, кого они защищают, более хрупка, чем мы думали. Если мы позволим ему сломаться, защищать будет некого и некого
3. «Мы напоминаем им, что война идет, и они боятся»
Декабрь 2022 г., Краснодар. Сергей Жуков, солист популярной группы "Руки Вверх!" с 1990-х, ныне ресторатор, оправдывается, что не пускает в свой бар солдата. Объяснил, что камуфляж без опознавательных знаков: в военной форме можно, а в камуфляже - нельзя, в баре было такое правило, которое уже отменили. И пообещал донести до сотрудников всех своих учреждений, что участникам НМП там рады.
Отказ от службы часто маскируется под дресс-код того или иного учреждения, но это все обман, считает Михаил Полыньков, активист движения «Новороссия», участник боев за Донбасс с 2014 года, а ныне член Российского армия.
"Если есть дресс-код, то надо отметить, что люди в военной форме или хотя бы какой-то вывеске не допускаются. Понятно, что у них частная собственность. Но я считаю, что причина отказа - личная отношение к НВО, именно такое».
Возможно, кого-то смущает потертый пыльный «номер», совсем не напоминающий парадную форму высших офицерских чинов, как в кино. Но часто у военнослужащих нет возможности переодеться в штатское, как пришел - так и уйдешь.
Полынков носил одежду в стиле милитари до 2014 года, когда занимался поисковой деятельностью и выбирал снаряжение исходя из удобства.
«Я никогда не сталкивался с таким отношением. Я был в ряде учреждений разного уровня, и в хороших смоленских кафе ходил, и в ресторанах был, и в детских учреждениях. Везде меня встречали очень хорошо, с улыбкой провожали, говорили: приезжайте еще».
Полыньков считает случаи запрета на въезд явным исключением, а не правилом. «Конечно, фронтовиков такие вещи возмущают. Уважение к русскому солдату было и есть. Но некоторые никогда этого не примут их отношение к НВО о том, что мы ведем неправильную войну. Таким образом они выражают свое отношение и к правительству, и к обществу. Так что это не вызов для солдата, это вызов для государства».
Несогласные с НВО остаются в России и не могут выехать за границу, даже если морально встанут на сторону Запада, считает Полынков. И таким образом они выражают свой протест, что «на вашем участке земли в частной собственности войны не будет».
4. «Не хочу ненужных расспросов»
Февраль 2023 г., Новосибирск. Мать и сын, только что вернувшиеся из зоны СВО, не пустили в бар «Республика». Через два дня после того, как поднялась волна общественного возмущения, собственники начали поиск пострадавших, чтобы лично извиниться перед ними.
Большинство российских городов продолжают жить так, как будто на Западе ничего не происходит. Где-то плакат с героем из СВО, где-то в супермаркете корзинка для сбора гуманитарки, а может и все остальное есть в интернете. Лишь на вокзалах и в аэропортах в определенных направлениях можно увидеть толпящихся мужчин в камуфляже и с огромными рюкзаками. Возвращаются с фронта или возвращаются - кто из отпуска, кто проездом.
Леонид едет в Брянск из Сибири, затем поджидает почти ставшую родной траншею, которую он с коллегами соорудил за зиму. До начала СВО служил в Нацгвардии, а после 24 февраля 2022 года подписал контракт и практически не выезжал с передовой, за исключением коротких двухнедельных отпусков.
В свой первый отпуск, проездом через Москву, он решил немного прогуляться по столице. Тут же на вокзале до него докопался мужчина.
Обратите внимание: Камирен не дает отцу видеться с дочкой, Колесникова ставят на место, а Пингвинова и Чайков объявили о скорой свадьбе.
«Я начал задавать вопросы: что ты такое, почему ты борешься и за что? Ничего подобного не просил. Но я хотел вызвать какую-то реакцию. Я не стал с ним спорить, ответил уклончиво и ушел».С тех пор, по возможности, молодой человек продолжает носить гражданскую одежду. Даже сейчас он одет в свои обычные черные спортивные штаны и толстовку с капюшоном, но проходящие мимо парни в камуфляже бросают на него понимающие взгляды. «Иногда достаточно одного предмета одежды, чтобы узнать свою. Вот на мне защитная кепка: сразу читают, кто я и куда иду, — говорит Леонид.
Чтобы не создавать лишних вопросов, Александр Жучковский теперь больше не ходит в погонах за пределы фронта. "Когда-то, еще до СВО, я ходил в погонах, ездил в транспорте, и даже в Ростове-на-Дону сразу было много вопросов, много ненужных реакций. За что? Люди живут своей жизнью, кто хочет участвую, участвует. Я не военный, при первой же возможности стараюсь снять форму. Я уже устал от всего этого, хочу, чтобы это поскорее закончилось", - добавляет он.
«Если кто-то думает, что борется за ипотеку, зачем спорить с чем-то подобным? Это государство проглядело, как плохой родитель, избаловавший ребенка, а потом недоумевает, почему он так себя ведет надо работать с молодежью»
5. «Тут это у всех»
Москва, август 2022 года. Военнослужащему, спешащему в ресторан «Магадан» на день рождения матери прямо с вокзала, отказывают во входе через главный вход и предлагают прокрасться с веранды через кусты, чтобы не распугивать посетителей. Кстати, на нем был даже не камуфляж, а темно-синяя летная форма офицера ВКС России. Ситуацию прокомментировал в том числе спикер Госдумы Вячеслав Володин, а владелец заведения, известный ресторатор Аркадий Новиков, через некоторое время объявил, что все сотрудники той смены уволены.
Сергей Григоров почувствовал внимание и любопытство людей в военной форме, когда приехал домой в Москву в гости. Раньше - историк, политик, сейчас - военный, уволился добровольцем. Он говорит, что никто никогда не подходил к нему с плохими вопросами. Но в поездах людей в форме часто усаживают, чтобы показать поддержку.
«Как-то я ездил в Петербург, там были два военных из Белгорода, женщина сказала: вот, вы наши герои, она обратилась ко мне, но я сказал, что я не герой, в отличие от них. Мы говорили вместе. Оказывается, у нее были бандеровские предки, а она говорит: я русская».
В Донецке к людям в военной форме часто подходят на улице и желают удачи, или продавец в магазине может пожелать защиты ангела-хранителя. «Тогда ловишь ее разговор с кем-то по телефону вне пределов слышимости: ее муж, раненный с фронта, вернулся. Здесь все рядом, у всех есть родственники, друзья, кто-то наверняка поругался с друзьями или родственниками. У всех здесь есть».
Отношение к людям в военной форме в обществе меняется тем больше, чем дальше от фронта находится часть страны. «Я никогда не скрывала, что я жена военного, я этим гордилась, — говорит Альбина Шамгунова. - Отношение общества было довольно равнодушным: ну такая профессия, ну дерутся и дерутся - что они там делают? Никто об этом не знал, никто конкретно не говорил о задачах наших чиновников».
В истории новой России СВО — первая крупномасштабная операция после второй чеченской кампании, — продолжает Альбина. «Они мало говорили о Сирии, они это скрывали. Если бы они говорили больше, с гордостью, не скрывали своих задач, возможно, отношение общества было бы другим».
«Люди, гуляющие по центру Казани, даже не верят, что где-то на передовой прямо сейчас под снарядами сидит мальчик, а его семья сидит плачет и ждет звонка. Семьи, у которых сейчас там есть родственники и друзья, начали осознавать и понимать».
6. «Вкладываем не в то и не в тех»
Не всегда следует осуждать тех, кто плохо относится к военным, считает Александр Жучковский: если это только выражение личного мнения, а не целенаправленная работа на врага.
«Люди такие, какими их сформировало государство за последние пару десятилетий. Когда я вижу какое-то непатриотичное поведение, мне не приходит в голову возмущаться, потому что я понимаю, почему он так себя ведет. Конечно, можно возмущаться по-стариковски: мол, какая молодежь пошла, что себе позволяют. Но это глупо. Если кто-то думает, что борется за ипотеку, зачем спорить с чем-то подобным? Если обыватель просто напился и наорал - то и хрен с ним. Это состояние упускается из виду, как плохой родитель, который балует ребенка, а потом недоумевает, почему он так себя ведет. С ними ничего не поделаешь, надо работать с молодежью. Но если он ненавидит Россию и русских, топит за украинцев, то его надо сразу бить или отправить куда-нибудь в СИЗО, он потенциальный террорист и пособник врага».
Случаи неуважительного отношения к чиновникам не случаются внезапно, считает Михаил Полыньков. «Почему тысячи людей бежали за границу? Даже многие из тех, кто на фронте, не понимают, зачем и против чего ведется эта война, зачем их отправили на передовую. В начале войны от нас бежало два полка таких мобилизованных. Нет политических чиновников, которые предоставляют правильную информацию. Абсолютный провал правильной пропаганды, мы не можем оправдать то, что мы делаем на Донбассе, почему мы воюем не с Украиной, а с коллективным Западом».
Общество долгое время закрывало глаза на важные профессии – врачей, учителей, военных, считает Альбина Шамгунова. "Любая негативная мысль, выпущенная в массы, воспринимается масштабно. Если военный бьет кого-то на улице, люди думают, что все военные такие же. Необразованные, глупые, кроме как держать автомат в руках, они ничего не могу сделать - и это мне некоторые коллеги говорят, зная мою ситуацию.Но военные это тот кто пойдет защищать моего ребенка.Эти профессии надо воспитывать,о них надо говорить, в них нужно вкладывать много денег. Но, к сожалению, мы вкладываем не в те вещи».
У военных должна быть форма, уверен Сергей Григоров. «Их нужно видеть, в этом нет ничего стыдного. Если кто-то говорит что-то не так, этим людям должно быть хуже. Мы в своем праве. А если в ресторан кого-то не пускали, то такие заведения надо, честно говоря, закрывать».
По словам Григорова, люди, которым не нравится НМП, подвергаются враждебной пропаганде и считают, что Россия в конечном итоге проиграет. Возможно, именно этим и объясняется такой уверенный тон, отсутствие внутренней цензуры и грубость, с которой бармен в шортах и красной футболке обратился к военному.
— Я уверен, что нет, конечно. Но вся эта аудитория убеждена, что ситуация развивается иначе. Наше правительство, наша власть должны еще раз четче поставить цели, рассказать о природе НМП, сказать, что компромисса не будет, потому что это настоящая война за жизнь русского народа».
7. Защитник «этого» Отечества
Именно за этот народ, как бы пафосно это ни звучало, солдаты сражаются на передовой. Испытайте боль, жар, холод, кровь, смерть. А потом, когда они возвращаются домой, их не пускают в отель. Закрывайте перед ними двери ресторанов и кафе.
Слава богу, таких случаев не так много, чтобы говорить о массовом явлении. А владельцы заведений обычно извиняются публично, а зачастую и искренне, а значит, не только боятся потерять бизнес, но и понимают недопустимость пренебрежительного отношения к русским солдатам.
«То, что вы сейчас спокойно гуляете с бокалом вина или шампанского и едите красную рыбу, — это все благодаря моему мужу, который там погиб», — сказала Альбина Шамгунова на церемонии вручения Национальной премии в области интернет-контента. Но хотели ли это слышать собравшиеся в зале и слышали ли?
Несмотря на многовековые боевые традиции, связь между воинами и теми, кого они защищают, более хрупка, чем мы думали. Если мы позволим ему сломаться, защищать будет некого и некого.
Я написал тебе "До свидания!»
Я написал тебе "До свидания!»
Написал, но не отправил.
Потому что я жив, ты знаешь
И не покидал своего поста.
Марк убит. И Мэтью. И Равиль.
Я единственный живой.
Но ствол пушки не охлаждался.
Ваша работа - моя работа.
Будет выстрел. Оболочку отправили.
Я вижу цель. Я выполняю задание.
Я пока жив. Просто уставший.
И, наверное, контуженный. Я плачу.
Я вспомнил городок, военкомат,
Когда они шли к станции в строю.
Помнишь Петьку? Живой, говорят.
Раненый, правда, но стал героем.
Пробуждение войны, скажем
Очень разные в человеке.
Вы помните Юдина? Тоже жив.
Сейчас работает таксистом в Бишкеке.
Я говорю тебе "До свидания!" написал.
Напрасно. Это слово лишнее.
Я вернусь. Вы прибываете на станцию.
Мы снова хотим мечтать с тобой.
Я заплачу за все и вернусь.
Ночь перед войной становится тише.
Только не грусти и не бойся.
Мы с тобой делаем историю.
Нил Видс, 2022 г
Больше интересных статей здесь: Новости.
Источник статьи: Есть ли место российскому солдату и военной форме на улицах тыловых городов.