Экономическая информация о Северной Корее всегда была объектом повышенной секретности, особенно после того, как в 2006 году Совет Безопасности ООН ввёл жёсткие санкции в ответ на первое ядерное испытание страны. Однако давление на Пхеньян началось гораздо раньше — первые американские санкции относятся ещё к 1950 году, периоду Корейской войны. В таких условиях засекречивание данных стало для КНДР естественной защитной реакцией.
1. Откуда мы что-то знаем?
Несмотря на закрытость режима, некоторые оценки всё же просачиваются наружу. Часть данных публикует ЦРУ в своём ежегодном справочнике «Всемирная книга фактов». Другим авторитетным источником является Банк Кореи (центральный банк Южной Кореи), который, как полагают эксперты, получает информацию от национальных спецслужб, а также от Министерства объединения и Организации внешней торговли. Свои исследования Банк Кореи публикует в издании «North Korea Economic Observer».
Особый интерес к эффективности санкций и путям их обхода проявляют США и их союзники, включая Сеул. Они внимательно отслеживают любые изменения во внешнеэкономических связях КНДР.
2. Сайт TRADING ECONOMICS как источник данных
Среди множества ресурсов выделяется сайт «TRADING ECONOMICS». В отличие от других, он предоставляет довольно обширную статистику по многим экономическим показателям Северной Кореи, особенно по внешней торговле. Данные охватывают период с 2001 (а по некоторым параметрам — с 1998) по 2022 год. Конечно, к этой информации, как и ко всем оценкам, следует относиться критически, поскольку официальная статистика КНДР недоступна. Однако сравнение данных с этого сайта с другими источниками не выявило существенных расхождений, что позволяет говорить об их относительной достоверности для анализа тенденций.
3. Динамика внешней торговли: резкие взлёты и падения
Анализ данных показывает крайнюю нестабильность северокорейской внешней торговли. Если в 2001 году экспорт составлял 971,3 млн долларов, то к 2022 году он рухнул более чем в три раза — до 304,3 млн. При этом был период относительного роста: с 2002 по 2017 год экспорт ежегодно превышал миллиард долларов, достигнув пика в 4,05 млрд в 2014 году. Антирекорд был зафиксирован в 2021 году — всего 173,4 млн долларов. Таким образом, разница между максимумом и минимумом превышает 23 раза.
Импорт демонстрировал схожую волатильность. До 2020 года его годовые объёмы часто превышали 1 млрд долларов, а в 2013 году достигли 4,45 млрд. Любопытно, что после введения санкций ООН в 2006 году импорт даже вырос по сравнению с докризисным периодом. Однако в последние три года наблюдается резкое сокращение: 569,6 млн долларов в 2020-м, 294,9 млн в 2021-м и 904,8 млн в 2022-м.
4. Хронический торговый дефицит — главная загадка
Пожалуй, самый интригующий показатель — это внешнеторговый баланс. За весь рассматриваемый период (2001–2022 гг.) он был отрицательным во все годы, кроме 2016-го. Импорт стабильно превышал экспорт. Дефицит достигал огромных величин: 1,97 млрд долларов в 2001 году, 2,09 млрд в 2008-м и 2,29 млрд в 2019-м. Суммарный дефицит за 22 года составил астрономические 21,6 млрд долларов.
Для сравнения: ВВП Северной Кореи за этот же период оценивается в 28–35 млрд долларов в год. В 2021 году импорт превышал экспорт в 2,4 раза, а в 2022-м — почти в 3 раза. Из других источников известно, что хронический торговый дефицит преследует КНДР ещё с 1980-х годов.
5. Как КНДР покрывает гигантский дефицит?
Это ключевой вопрос. США могут десятилетиями жить с дефицитом за счёт статуса доллара как мировой резервной валюты. Но северокорейская вона такой силой не обладает, а её эмиссия не решит проблему платёжного баланса. Версии о коммерческих кредитах или банковском финансировании также маловероятны из-за санкций ООН.
Эксперты предлагают несколько возможных объяснений:
1. Фальшивая валюта. Существуют предположения, что КНДР в промышленных масштабах производит высококачественные поддельные доллары (так называемые «супердоллары»), которые могут использоваться для расчётов за импорт.
2. Криптовалюты. Северная Корея активно занимается майнингом, а её хакерские группы известны кражами цифровых активов. По некоторым оценкам, в 2020 году с помощью криптовалют было приобретено товаров на 1,5 млрд долларов. В докладе ООН за прошлый год также упоминалось использование Пхеньяном цифровых валют для финансирования ракетной программы.
3. Теневой экспорт. Значительная часть северокорейского экспорта может просто не попадать в поле зрения международных наблюдателей. Речь идёт о тайных поставках оружия, боеприпасов и военной техники (сообщения о них поступали из ряда африканских стран), а также о контрабанде полезных ископаемых — золота, редкоземельных металлов и других ресурсов, экспорт которых полностью запрещён резолюциями ООН с 2016 года.
6. География торговли и будущие изменения
По данным Корейского агентства по содействию торговле и инвестициям (KTIPA), торговый дефицит КНДР может быть даже выше, чем указывает TRADING ECONOMICS. Географическая структура торговли долгое время оставалась неизменной: абсолютно доминирует Китай, на который в 2022 году пришлось 96,7% всего товарооборота. Далее с большим отрывом следуют Вьетнам (1,0%) и Аргентина (0,8%).
Однако недавний визит президента России Владимира Путина в Пхеньян и подписание соглашения о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве могут кардинально изменить эту картину. Россия, находящаяся под схожим санкционным давлением, имеет все шансы стать новым ключевым экономическим партнёром КНДР. Наиболее логичным форматом для развития торговли в таких условиях мог бы стать межгосударственный клиринг, позволяющий минимизировать использование подверженных ограничениям валют и банковских систем.
Обратите внимание: Аукцион не прилял маску Путина. Почему?.
Больше интересных статей здесь: Экономика.
Источник статьи: После визита Путина в КНДР весь мир гадает о взаимодействиях Москвы и Пхеньяна в условиях санкции.