Певец Shaman (Ярослав Дронов) сделал необычный подарок своей возлюбленной Екатерине Мизулиной, возглавляющей «Лигу безопасного интернета», — он преподнёс ей целую политическую партию под названием «Мы». Такой жест среди знаменитостей, безусловно, можно считать экстравагантным, что и вызвало широкий общественный резонанс.
1. Сюрприз в лесу: партия как подарок
Торжественная церемония вручения состоялась 1 сентября, в день рождения Мизулиной. На опубликованном видео Дронов подводит её в лесу к огромной подарочной коробке, украшенной государственной символикой. Внутри, как выяснилось, оказался не материальный предмет, а идея — создание новой политической силы. «Катерина, я дарю тебе партию. И наша с тобою партия будет называться "Мы"», — заявил певец. Однако детали проекта остались за кадром: не было озвучено ни программных целей, ни планов по регистрации или участию в выборах.
2. За кулисами сюрприза: возможные мотивы
Хотя видеоролик преподносит это как неожиданный сюрприз, многие аналитики полагают, что инициатива могла исходить от самой Мизулиной. Её деятельность, часто критикуемую как форму доносительства, уже давно можно считать политической. С введением в России жёстких законов о контроле над интернетом «Лига безопасного интернета» может терять актуальность, и создание партии выглядит логичным шагом для сохранения влияния и монетизации наработанной известности. Важно понимать, что политические проекты чаще требуют вложений, чем приносят прибыль, но статус политика может открыть новые финансовые возможности.
3. Shaman: от певца к политическому проекту
Не стоит сбрасывать со счетов и амбиции самого Шамана. Из исполнителя, чьи патриотические хиты («Я — русский!», «Встанем») совпали с государственным курсом, он превратился в фигуру, приближенную к власти. Присвоение звания заслуженного артиста и концерт в Пхеньяне свидетельствуют о его высоком статусе. Создание партии, возможно молодёжной, в тандеме с Мизулиной может быть попыткой заручиться поддержкой «сверху» и создать новую «ручную» политическую структуру, подобно прошлым проектам вроде «Идущих вместе» или «Наших».
4. Политический рынок: есть ли место для новых игроков?
Российская партийная система выглядит устоявшейся, с доминированием нескольких ключевых сил. Вопрос о необходимости ещё одной партии, особенно с такими неоднозначными лидерами, остаётся открытым. Однако в условиях продолжающегося противостояния с Западом власти могут быть заинтересованы в новых каналах мобилизации и пропаганды, особенно среди молодёжи.
5. Патриотизм как бизнес-модель
Какой бы ни была истинная цель, сам факт выхода на политическое поле служит для пары мощной «крышей» и инструментом для роста личного бренда. Для Шамана статус политика-патриота закрепит позиции «главного» певца страны, что позволит существенно увеличить гонорары за выступления. Его попытка запатентовать бренд «Я — русский» для огромного спектра товаров, включая алкоголь и даже секс-игрушки, уже демонстрировала коммерческий подход к национальной идее. Государство тогда отказало, но теперь открывается новая возможность.
6. Кто финансирует спектакль?
Критики справедливо указывают на роль чиновников в раскрутке подобных фигур. Включение песен Шамана в школьную программу Минпросвещения де-факто освятило его статус «официального» патриота. Это даёт региональным администрациям основания тратить бюджетные средства на его концерты, что в условиях СВО вызывает справедливое возмущение граждан. Возникает ощущение, что патриотический пафос используется для отчётности и личного обогащения, а не для решения реальных задач.
История, как и классики вроде Салтыкова-Щедрина, напоминает: громкие разговоры о патриотизме часто маскируют корыстные интересы. Проект партии «Мы» выглядит очередным витком в этой тенденции — экспериментом по монетизации лояльности, где политика становится продолжением шоу-бизнеса, а государственные символы — элементом декора.
Обратите внимание: США хотят противостоять РФ и КНР с помощью новых технологий.
Больше интересных статей здесь: Новости.
Источник статьи: Профессиональные патриоты хотят заработать, войдя в политику?.