Есть такая меткая фраза: «Кто одной ногой стоит в прошлом, а другой в будущем, тот ходит в уборную на настоящее». Она как нельзя лучше отражает необходимость оставлять в прошлом идеологию ушедших эпох, особенно когда речь заходит о неоднозначных исторических фигурах, чьи деяния допускают диаметрально противоположные оценки.
Феликс Дзержинский, известный как «Железный Феликс», — одна из самых спорных личностей в российской истории. Для одних он — несгибаемый борец за идеалы и основатель системы государственной безопасности, для других — символ «красного террора» и политических репрессий. Эта двойственность и стала причиной народного гнева в августе 1991 года.
1. Август 1991: как это было
После провала августовского путча жители Москвы сочли, что символ старой, потерпевшей крах власти должен исчезнуть вместе с ней. 22 августа на Лубянской площади собралась почти семитысячная толпа. Накал эмоций был столь высок, что звучали не только призывы свалить 11-тонный монумент, но и идеи штурмовать само здание КГБ. Сотрудники комитета, забаррикадировавшись внутри и имея на руках оружие, готовились к худшему. Милиция, присутствовавшая на площади, предпочла не вмешиваться и лишь наблюдала за происходящим.
Изначально демонстранты планировали действовать грубо: зацепить памятник тросом и стащить его с постамента с помощью автобуса. Однако этот метод был крайне опасен — падение такой махины могло повредить подземные коммуникации станции метро «Лубянка», а разлетающиеся осколки — травмировать людей.
2. Вмешательство власти и актёрская хитрость
Ситуацию взялся разрешить депутат Моссовета Сергей Станкевич. Он убедил толпу отказаться от варварского метода, пообещав, что власти демонтируют памятник официально, с применением спецтехники и с соблюдением всех мер безопасности, в течение нескольких часов. Люди успокоились, но ненадолго. Спустя три часа, почувствовав себя обманутыми, они вновь начали бушевать.
Тогда Станкевич пошёл на нестандартный ход: чтобы остудить пыл собравшихся, он привлёк актёров театра «Ленком». Этот манёвр сработал. Поздно ночью на площадь прибыла техника, и под бурные овации памятник Дзержинскому был аккуратно снят с постамента. Инцидент был исчерпан, и толпа мирно разошлась.
3. Решение прокуратуры спустя десятилетия: политический контекст
26 апреля текущего года прокуратура Москвы, со ссылкой на ТАСС, признала тот демонтаж незаконным. Возникает резонный вопрос: почему это решение было вынесено только сейчас, спустя более 30 лет? На мой взгляд, здесь можно выделить две ключевые причины.
Во-первых, во главе страны сегодня находится бывший сотрудник спецслужб, и многие государственные институты действуют в угоду текущей политической конъюнктуре. Во-вторых, начиная с 1991 года, силовые структуры никогда ещё не проявляли такой жёсткости в отношении демонстрантов, как в последнее время. На фоне падающего уровня жизни растёт социальное недовольство, и власть ищет способы его подавления, чтобы сохранить контроль. Старые пропагандистские нарративы уже не работают так эффективно.
Обратите внимание: Лавров назвал незаконными санкции Евросоюза из-за Навального.
В такой обстановке силовикам фактически выдаётся карт-бланш на любые действия «во имя порядка», будь то задержания на митингах или работа анонимных провокаторов. Возрождаются радикальные методы под благовидным предлогом защиты государственности.4. Что такое «законность» в историческом контексте?
С формально-юридической точки зрения момент действительно спорный. На август 1991 года СССР ещё юридически существовал, и демонтаж памятника должен был проводиться в соответствии с союзным законодательством и с санкции союзного правительства.
Однако если обратиться к истории самого становления советской власти, то многие её основополагающие действия (например, разгон Учредительного собрания) также сложно назвать легитимными с точки зрения тогдашнего права. Понятие «законность» часто оказывается гибким и подстраивается под нужды правящего режима. Взять того же Сталина: при жизни все его действия были узаконены, а после смерти — подвергнуты тотальному осуждению. Поэтому с подобными оценками исторических событий нужно быть крайне осторожными.
5. Народная память как высший суд
Как бы то ни было, дыма без огня не бывает. Если народ не желает видеть тот или иной памятник, на то есть глубокие, веские причины. Никто не покушается на монументы Петру I, Жукову, Ломоносову или Пушкину, хотя и в их биографиях есть спорные моменты. Возможно, всё дело в том, что одни исторические деятели, подобно Дзержинскому, олицетворяли собой массовое насилие и репрессии против собственного народа, а другие — созидание и прогресс. Если не сеять при жизни страх и ненависть, то, возможно, и памятники твои потом не станут сносить, не станут писать на них слово «Палач».
Не знаю, как москвичи относятся к мэру Собянину, но его решение оставить площадь перед Лубянкой без памятника Дзержинскому мне кажется верным. Пусть это место останется нейтральным общественным пространством. Гораздо лучше было бы установить там, к примеру, фонтан.
Больше интересных статей здесь: Политика.
Источник статьи: Прокуратура Москвы признала снос памятника Дзержинскому незаконным. Причины, по которым я с этим не согласен.