Попытка изменить правила ценообразования на энергетическом рынке может привести к переформатированию всего мирового энергетического порядка, но не к тому, на который рассчитывали инициаторы этих изменений.
1. Картель покупателей
Уходящий год дал начало глобальной реформе по многим направлениям: от модели корпоративного сектора до трансформации сложившихся международных отношений. Не осталась в стороне и энергетика, традиционно чувствительная к политическим изменениям. Запущенные там процессы способны в ближайшие 2-3 года коренным образом изменить весь мировой энергетический порядок. Ключевой вопрос для России заключается в том, какую роль она будет играть в нем в ближайшее время.
Введение западными странами потолка цен на российскую нефть и нефтепродукты — беспрецедентное событие как для рынка, так и для современной санкционной практики. Напомним, что 2 декабря 2022 года страны-члены ЕС договорились о потолке цен на российскую нефть, ранее инициированном «Большой семеркой», а в будущем «Большая семерка» также планирует применять потолки цен на дизельное топливо и керосин российского производства в дополнение к эмбарго на российские нефтепродукты, введенное 5 февраля 2023 года.
До сих пор энергетические санкции принимали форму либо целенаправленных ограничений, направленных на снижение производственных мощностей отдельных компаний или отрасли (например, ограничения на передачу технологии бурения, адресные экономические санкции и т д.), либо эмбарго против поставки из определенных стран.
Последним де-факто инструментом стал традиционный способ «сбросить цену» и сократить доходы государства, находящегося под санкциями. Введение западными странами эмбарго не полностью вытеснило нефтедобывающую страну с мирового рынка, но способствовало увеличению транзакционных и логистических издержек, а также вынудило компании субсанкционных стран прибегать к скидкам.
В связи с этим можно говорить о том, что в наступающем 2023 году страны-члены «Большой семерки» и ЕС не только предпримут новые попытки обрушить цену на российскую нефть за счет снижения «потолка», но и испытают на прочность стратегию по долгосрочный инструмент регулирования цен на нефть энергоносителей у западного «картеля покупателей». Задачи введения экономических ограничений в отношении России и передела глобального энергетического рынка в этом случае переплетаются и в определенной степени следуют друг за другом.
Примеры Ирана и Венесуэлы показали, что в условиях открытого рынка одним лишь эмбарго сложно нанести критический ущерб энергетике и бюджету отдельных государств. Другие страны иногда не присоединяются к санкциям или покупают нефть со скидкой, используя более сложные схемы. Однако следует отметить, что установление ценовых потолков группой крупных потребителей, особенно в отношении нефти, может ослабить переговорные позиции российских компаний и оказать определенное давление на цену, предлагаемую конечным потребителям.
Главный эффект такой политики может заключаться в том, что покупающие страны и компании могут ссылаться на эти лимиты как на лучший ориентир для определения скидки («мы не хотим спорить с Западом, и цена вполне справедливая»). В связи с этим важен вопрос, как поведут себя покупатели, если потолок, установленный государствами-членами G7, резко отклонится от рыночных цен на российскую нефть (сейчас это отклонение, правда, небольшое). «Ценовая дисциплина» в этом случае будет напрямую зависеть от того, насколько угроза и неизбежность вторичных санкций Запада перевешивают заявленные Россией угрозы прекратить торговлю нефтью со странами, поддерживающими потолок цен.
В краткосрочной перспективе основной проблемой для России является рост цен на перевозку энергоресурсов танкерами из-за отказа ряда крупных игроков предлагать логистические и страховые услуги российским нефтяникам. При этом Россия вынуждена торговать уральской нефтью с большими или меньшими дисконтами. Но в то же время нефть российской марки ВСТО, транспортируемая в порт Козьмино по нефтепроводу Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), для прямых поставок танкерами на китайский рынок, торгуется на уровне, превышающем потолок цен.
Таким образом, на данный момент ключевыми факторами, влияющими на формирование цен на российскую нефть, являются отказ Европы от морских поставок из России и увеличение транспортных расходов из-за вынужденного смещения экспорта отечественных нефтяников с европейского направления в Азию. В этих условиях задача для России состоит в переформатировании логистических цепочек и увеличении собственных грузоперевозок.
Если противостояние между Россией и США обострится, вопрос в том, будут ли западные страны готовы начать борьбу с потоками российской нефти, идущей к азиатским потребителям. Маловероятно, что страны-члены G7 готовы к ухудшению отношений с рядом азиатских государств за счет увеличения ставок по остановке отдельных танкеров для определения происхождения нефти или введения экстерриториальных санкций в отношении частей логистической инфраструктуры.
Но, похоже, за эмбарго и ограничением цен на российские энергоресурсы стоит еще более важная цель. Энергия становится ключевым фактором как экономической, так и геополитической конкурентоспособности. В этих условиях установившийся еще в 1970-е гг энергетический порядок, когда инструменты ценообразования и внешнеполитического влияния в значительной степени находились в руках производителей, просто перестал удовлетворять страны «большой семерки.
Попытка директивного регулирования цен на российскую нефть — важный прецедент, способный изменить сложившиеся в предыдущие десятилетия правила игры и расстановку сил на мировом энергетическом рынке. Если «большая семерка» получит механизм более или менее эффективного нерыночного воздействия на цены на энергоносители, теоретически она может распространить этот инструмент на другие товары и страны. А это, в свою очередь, может кардинально изменить баланс сил в энергетике в пользу формирующегося «картеля покупателей». В этом смысле введение ценовых потолков и эмбарго на поставки энергоресурсов следует интерпретировать в общем контексте борьбы за будущий миропорядок.
2. В Берлин через Пекин
Это обстоятельство является одним из факторов резко негативного отношения к политике, проводимой «большой семеркой», со стороны Саудовской Аравии и других стран ОПЕК. Вполне естественно, что они рассматривают меры против России как прецедент, подрывающий их собственную способность регулировать рынок. Эти обстоятельства позволяют считать Саудовскую Аравию и ОПЕК важнейшими союзниками России если не в форме прямой борьбы с западными ограничениями, то в борьбе за благоприятные правила игры в энергетической сфере.
Игра, развязанная «семеркой» по переформатированию цен и цепочек поставок энергоносителей, несет определенные риски для самих инициаторов этого процесса.
Обратите внимание: Берлин поставил Москве условие для передачи данных по Навальному.
Неудачный эксперимент с ценовым потолком может привести к дальнейшим проблемам в определении новых правил игры на энергетических рынках и как-то к утрате исключительной роли стран «большой семерки» в определении глобальных правил игры в целом.Наиболее сложная энергетическая ситуация для европейских стран может сложиться на газовом рынке. Европа переживает эту зиму без катастроф не только из-за теплой погоды, но во многом из-за возможности наполнения хранилищ российским газом в 2022 году до того, как она значительно сократится. Кроме того, снижение потребления в Китае в прошлом году из-за ограничений, связанных с COVID-19, и более высокая надбавка за газ в Европе позволили европейским покупателям увеличить импорт СПГ.
Зима 2023-2024 гг. Европейский Союз может столкнуться со значительным дефицитом газа из-за сокращения поставок из России и потенциального усиления конкуренции со стороны азиатских потребителей за объемы СПГ. В то же время новые подходы ЕС к регулированию газового рынка могут еще больше ухудшить ситуацию. С одной стороны, ограничение цен на природный газ, введенное ЕС с февраля этого года, предусматривает его «автоматическую» отмену в случае угрозы стабильным поставкам и ограничивает его применение только спотовыми поставками, реализуемыми на газовом хабе TTF в Нидерланды. С другой стороны, европейский потолок цен на газ может отпугнуть производителей СПГ. Кроме того, поставки СПГ пойдут азиатским потребителям, если цены там будут выше, чем в ЕС.
Сложности могут возникнуть и в Европе с поставками нефтепродуктов. В то же время распространение ценового регулирования и эмбарго с «обычной» нефти на санкции против менее гибких в плане логистики и хранения нефтепродуктов делает эту политику еще менее предсказуемой с точки зрения последствий. Европа может частично компенсировать выбывшие объемы российского дизеля, в первую очередь, за счет альтернативных поставок из Индии, которая нарастила нефтепереработку и значительно увеличила импорт российской нефти. На помощь могут прийти Саудовская Аравия, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты.
Однако Китай и Турция могут сыграть ключевую роль в обеспечении европейских потребителей дизельным топливом, и здесь без российских поставок им не обойтись. Поднебесная может сделать это, перерабатывая ту же российскую нефть, а турецкая сторона, экспортируя дизельное топливо со своих НПЗ в Европу и при этом закупая российские нефтепродукты для собственного внутреннего рынка. При таком сценарии европейцы будут вынуждены слишком дорого платить за нефтепродукты у альтернативных поставщиков, а российские компании могут несколько сократить собственную нефтепереработку. Уход российских нефтепродуктов может в свою очередь привести к дальнейшей дестабилизации рынка и росту цен.
3. Оседлать изменения
В целом в нынешних условиях российские компании могут понести финансовые потери и одновременно переформатировать экспортные маршруты и свои логистические возможности, сосредоточившись на развитии собственных технологий, особенно в сфере сжиженного газа больших тоннажей и строительства танкеры для перевозки СПГ в Азию. Выдержав внешнее давление, Россия сможет рассчитывать на участие в построении нового энергетического порядка, в большей степени отвечающего российским интересам.
Однако настойчивость — это только полдела. Просто «отсиживаться» и ждать, пока экономические потребности перевесят политические расчеты, сегодня, видимо, уже не получится. Битва за энергию прочно укоренилась в общей битве за будущий международный порядок, и это будет ключевым фактором непредсказуемости энергетических рынков как минимум на 3-5 лет. Ситуация на них становится неотъемлемой частью трансформации мироустройства. В этом смысле декларированное вступление Саудовской Аравии в БРИКС как нельзя лучше характеризует многоаспектность ситуации. Понимая начавшиеся процессы глобальной перестройки, Эр-Рияд ищет новые незападные платформы для защиты и продвижения собственных интересов.
Как было сказано выше, для России крах устоявшегося рыночно-регулируемого энергетического порядка (обеспечивавшего стабильность цены на нефть и условия для глобального роста) несет в себе как угрозы, так и возможности. Энергетический поворот на восток и перспектива дальнейшего роста поставок российских энергоносителей в Индию и Китай дают России возможность воспользоваться изменениями и попытаться создать для себя более выгодный энергетический порядок. В то же время можно говорить о совместном формировании нового энергетического альянса производителей и потребителей углеводородных ресурсов, недовольных проводимой «Большой семеркой» энергетической политикой».
В связи с этим Россия должна переформатировать не только поставки своих энергоресурсов на внешние рынки, но и вместе со странами «глобального юга» начать продвигать энергетические и «зеленые» правила, нормы и стандарты, создавая и используя соответствующие площадки и институты для этого, особенно в рамках ШОС и БРИКС.
В сложившейся внешнеполитической ситуации Россия, по-видимому, также будет вынуждена и заинтересована в формировании новых механизмов обмена энергоресурсами, включая запуск альтернативных платежно-ценовых систем, вне рамок агентств Argus и Platts и традиционных фондовые маркеры (бенчмарки).
Больше интересных статей здесь: Политика.