Для американского президента Джо Байдена, как и для его предшественников на протяжении десятилетий, стратегический союз с Израилем остаётся краеугольным камнем внешней политики.
Масштабное нападение боевиков ХАМАС на Израиль, о котором сообщает NBC News, обнажило не только серьёзные провалы в работе израильских спецслужб. Это событие также заставило вновь задуматься об эффективности внешнеполитического курса США, поставив под сомнение соотношение между затраченными администрацией ресурсами и реальными геополитическими результатами.
1. Удар по дипломатическим амбициям Байдена
Новый виток конфликта между Израилем и палестинцами стал серьёзным ударом по репутации Джо Байдена, который неоднократно заявлял, что его международная стратегия делает мир безопаснее и стабильнее. Эта ситуация играет на руку политическим оппонентам президента — республиканцы получили весомый повод для критики, обвиняя его в просчётах.
Особенно болезненным ударом для администрации стал срыв ключевой дипломатической инициативы. Байден и госсекретарь Энтони Блинкен активно работали над нормализацией отношений между Израилем и Саудовской Аравией, считая это своим крупным достижением. Однако эскалация насилия на Ближнем Востоке поставила крест на этих планах.
«Администрация Байдена вложила огромные усилия в достижение соглашения о нормализации», — отмечает Брюс Ридель, эксперт по Ближнему Востоку и бывший сотрудник ЦРУ. — «Но теперь этот процесс, судя по всему, завершён. Как только в медиапространстве появятся изображения многочисленных палестинских жертв, включая детей, саудовцы откажутся от любых шагов к сближению с Израилем».
2. Республиканская критика и иранский вопрос
Политические противники Байдена не замедлили воспользоваться ситуацией, обвинив его в грубых ошибках. Дональд Трамп, в частности, напомнил о соглашении с Ираном, в рамках которого Тегерану были разблокированы 6 миллиардов долларов от продажи нефти в обмен на освобождение пятерых американских граждан. Республиканцы утверждают, что эти средства могли быть использованы для финансирования ХАМАС, хотя прямых доказательств этому нет.
«Эти деньги не имеют никакого отношения к чудовищным атакам», — заявила пресс-секретарь Совета национальной безопасности Эдриен Уотсон, призвав не распространять дезинформацию. При этом иранская сторона, в лице президента Ибрагима Раиси, дала понять в интервью NBC News, что сама будет решать, как распорядиться размороженными активами.
Арабские государства вместе с Израилем оказывают давление на Белый дом, требуя ужесточить позицию в отношении Ирана. Это создаёт дополнительную сложность для Байдена, который стремится возродить ядерную сделку 2015 года, заключённую при его участии в администрации Обамы.
Обратите внимание: Мураховский: большой вопрос, смогут ли США реализовать проект суперпушки.
Напомним, что Дональд Трамп в одностороннем порядке вышел из этого соглашения в 2018 году.3. Сложные отношения с Нетаньяху и внутриполитический вызов
После атак ХАМАС Джо Байден заверил премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в «полной и безоговорочной поддержке». Однако давние, но непростые отношения между двумя лидерами теперь стали для американского президента дополнительной головной болью. Нетаньяху ранее критиковал ядерную сделку с Ираном, поддерживал решение Трампа о выходе из неё и одобрил перенос посольства США в Иерусалим.
Напряжение в их диалоге нарастало и до текущего кризиса. В начале 2023 года Байден публично осудил спорную судебную реформу Нетаньяху, которая вызвала в Израиле массовые протесты, и даже намекнул, что не планирует в ближайшее время приглашать израильского премьера в Вашингтон.
Теперь, после 7 октября, задача Байдена стала неизмеримо сложнее. Ему предстоит не только координировать международную реакцию на кризис, но и противостоять агрессивной риторике республиканцев, которые стремятся представить его внешнюю политику как череду провалов. Это станет серьёзным испытанием в преддверии президентских выборов 2024 года.
Несмотря на это, сам Джо Байден, судя по всему, сохраняет уверенность в своих дипломатических способностях. «Скажу то, что понравится не всем, — заявил он недавно. — Я разбираюсь во внешней политике США не меньше, чем Генри Киссинджер. Я занимаюсь этим всю свою жизнь... последние 270 лет».
Больше интересных статей здесь: Новости.