В середине марта 2025 года СМИ Московской области и соседних регионов активно сообщали о новой тенденции: ряд православных монастырей якобы открывает свои двери для всех желающих в рамках так называемого «монастыринга». Однако при ближайшем рассмотрении этот феномен вызывает больше вопросов, чем дает ответов.
1. Что такое «монастыринг»?
Позиционируется он как новый вид туризма, особенно популярный у поколения зумеров. Это предложение для тех, кто устал от городской суеты и цифрового шума: возможность на неделю-другую погрузиться в атмосферу монастырской жизни, сочетая физический труд на свежем воздухе, простую пищу и потенциальное духовное обогащение. На первый взгляд, это выглядит как здоровая альтернатива заграничным курортам и сеансам у психологов.
2. Странности и нестыковки
Первая волна сообщений о «монастыринге» поднялась еще в октябре 2024 года. Тогда его связывали с историей 27-летней Анастасии Ащеуловой, поделившейся опытом пребывания в монастыре в Татарстане. Идею одобрительно встретили некоторые депутаты и, например, протоиерей Андрей Ткачев, увидевший в этом «лекарство от проклятия цивилизации».
Однако после этого ажиотаж стих, чтобы вновь вспыхнуть в марте 2025-го. И здесь начинаются странности. За пять месяцев, прошедших с первой волны, в социальных сетях практически не появилось живых, независимых отзывов или свидетельств самих «зумеров», участвовавших в этом. Весь информационный поток состоит в основном из перепостов одних и тех же новостей в региональных СМИ.
Более того, представители духовенства, к которым обратились за комментариями, не смогли подтвердить существование массового движения. Их реакция сводилась к осторожному «было бы здорово, если бы это было так».
3. Феномен «невидимого суслика»
Ситуация начинает напоминать знаменитый диалог из фильма «ДМБ»: все говорят о суслике, но никто его не видел, а он, тем не менее, «есть». Ключевые вопросы остаются без ответа: кто продвигает эту идею и зачем? Почему древняя практика паломничества и трудничества вдруг подается как «новый тренд» с неудобоваримым для русского уха названием «монастыринг»?
Публицист Владимир Можегов отмечает искусственность самого термина, построенного по западному шаблону с окончанием «-ing». Он допускает, что за этим может стоять благая идея приобщения молодежи к традициям, но странная форма ее подачи вызывает отторжение и непонимание.
4. Кому это выгодно?
Возникает несколько версий происхождения тренда. Возможно, это инициатива светских ведомств, связанных с молодежной политикой или внутренним туризмом. После сокращения выездного туризма агентства ищут новые ниши, и монастыри с их атмосферой и историей могут стать привлекательным продуктом.
Если же это государственный или окологосударственный проект, то, как отмечает эксперт, ему обычно сопутствуют вложения, пиар-кампании и узнаваемые лица. Ничего этого в случае с «монастырингом» не наблюдается.
Церковная инициатива также выглядит маловероятной, учитывая растерянность самих священнослужителей.
5. Вывод: потенциал есть, но нужна ясность
Эксперты сходятся во мнении, что сама идея временного пребывания молодежи в монастырях для труда и размышлений — потенциально полезна и правильна. Она могла бы стать осмысленной частью работы с молодежью. Однако для этого необходимо, во-первых, отказаться от искусственного и непонятного термина «монастыринг», а во-вторых, чтобы за реализацию взялись конкретные, заинтересованные и творческие люди — будь то в Церкви или в сфере социального проектирования.
Главный риск, как показывает история с другими молодежными проектами, — дискредитация хорошей идеи из-за непродуманной, топорной реализации и неясности целей. Пока же «монастыринг» остается медиафантомом, сусликом, которого все обсуждают, но никто не видел.
Обратите внимание: Суд разрешил экспедицию к обломкам Титаника. Цель - телеграф, с которого был отправлен сигнал SOS.
Больше интересных статей здесь: Новости.
Источник статьи: Новый тренд — словно культовый суслик, которого никто не видит, а он есть.