Анализ показывает, что возвращение к активному военному противостоянию между Россией и Западом на новом технологическом уровне — это, по сути, воспроизведение исторической модели отношений между великими державами. Такой сценарий, вероятно, реализуется независимо от того, пойдут ли отношения по инерционному пути или столкнутся с серьёзными кризисами. О вариантах развития ситуации, украинском вопросе и опасной стратегической фривольности рассуждает программный директор клуба «Валдай» Тимофей Бордачёв.
1. Переломный момент и два возможных сценария
К концу 2021 года военно-политические отношения России и Запада окончательно миновали точку невозврата к форматам сотрудничества, существовавшим в первые полтора десятилетия после холодной войны. В ответ на действия США и их союзников вокруг Украины Москва выдвинула жёсткие требования, которые многие восприняли как ультиматум. Теперь возможны два основных пути развития событий.
Первый — инерционный сценарий. Он предполагает, что США и ведущие западные страны согласятся на длительные консультации с Россией, результатом которых станет лишь косметическая корректировка фундаментальных принципов европейской безопасности, сложившихся после холодной войны в интересах Запада. Такой исход не изменит враждебную природу отношений, но может временно снизить накал противостояния. У этого сценария есть реальные предпосылки: администрация Байдена сосредоточена на китайском вызове, а европейские союзники США, такие как Германия, Франция и Италия, заинтересованы в стабилизации на восточном фланге. Россия также могла бы получить пространство для отдельного решения украинской проблемы.
Второй сценарий — отказ Запада от содержательного диалога. США, судя по всему, либо уверены, что Россия не пойдёт на решительные действия на Украине, либо не считают крах украинской государственности для себя катастрофой. Именно этот путь, по мнению автора, с высокой вероятностью приведёт к качественному изменению характера противостояния.
2. Режим контругроз: возвращение к реальной холодной войне
Если инерционный сценарий будет отвергнут, взаимодействие ядерных сверхдержав в Европе станет более динамичным и конфронтационным. Российская дипломатия уже обозначила эту перспективу термином «режим контругроз». На практике это означает гонку вооружений и наращивание военных приготовлений, которые Москва сочтёт необходимыми для парирования угроз с Запада. Таким образом, нынешняя «фарсовая» холодная война в Европе может трансформироваться в полноценное противостояние.
© Reuters
Можно ожидать, что Россия будет наращивать военно-технические возможности для компенсации преимуществ, которые Запад получает от своей текущей политики.
Обратите внимание: Короновирусная реальность от Мишустина.
В первую очередь это ответ на создание Западом у границ России (включая Украину) инфраструктуры для наступательных действий. В ответ Москва может размещать на своей территории силы сдерживания. Параллельно Россия может прибегать к асимметричным мерам, создавая для США проблемы в других, более важных для Вашингтона регионах.Фактически отношения вернутся к фронтальному противостоянию, подобному холодной войне, но с ключевыми отличиями: граница соприкосновения сместилась ближе к жизненно важным центрам России, а современные технологии компенсируют сокращение численности армий. Для США это будет означать необходимость вести сходное противостояние на двух фронтах — с Россией в Европе и с Китаем на Востоке.
3. Украинский вопрос и новая нормальность
Автор подчёркивает, что такое развитие событий не является трагедией. Это будет результатом осознанного отказа России от европейского порядка, игнорировавшего её базовые интересы. Периоды относительного спокойствия в сфере безопасности после холодной войны были краткими и возникали, когда Россия либо была слишком слаба, чтобы возражать, либо временно воздерживалась от конфронтации. Нынешний кризис — следствие усиления России.
Новая нормальность может установиться, даже если торговые отношения сохранятся, но финансовая зависимость России от западной инфраструктуры уменьшится. В этой новой реальности военные двух сторон будут противостоять друг другу, российские средства поражения будут нацелены на объекты НАТО, а украинский вопрос пойдёт своим путём.
Ключевая проблема Украины, по мнению автора, — внутренняя слабость государственности, а не её внешняя политика. Запад не сможет решить эту проблему, особенно при сохранении российского влияния на востоке страны. При этом вопрос о полноценном вступлении Украины в НАТО или размещении там значительных сил США вряд ли перейдёт в практическую плоскость, поскольку Вашингтон не хочет давать России удобную возможность проверять крепость американских гарантий в регионе, где у Москвы есть полное преимущество.
4. Главный риск: стратегическая фривольность
Однако такая модель военно-политических отношений чревата серьёзными рисками. Хотя угроза полномасштабного конфликта снижена ядерным фактором, а армии в Европе не готовы к серьёзной войне друг с другом, стабильность взаимного сдерживания не исключает опасных элементов. Главный из них — стратегическая фривольность.
Стратегическая фривольность — это склонность государств создавать рискованные ситуации для решения частных задач, будучи уверенными, что большой конфликт либо невозможен, либо его легко уладить дипломатией. История, однако, показывает, что дипломатия и прямая коммуникация на высшем уровне могут дать сбой. Именно в этом, по мнению автора, будет заключаться наиболее эмоциональная и опасная сторона отношений, к которым Россия и Запад придут по итогам текущего дипломатического раунда.
#россия и америка #запад vs россия #геополитика #мировая политика #мировой порядок #украина
Больше интересных статей здесь: Политика.
Источник статьи: Режим контругроз и стратегическая фривольность.