Оказывается, палаточный городок с грязными бродягами, лунатиками и всячески изгоями в центре столицы – отнюдь не украинская выдумка. Один из первых палаточных городков для борцов за политические и гражданские права появился в июле 1990 года в Москве. В наше время трудно себе представить, чтобы полгода в центре столицы жили в палатках десятки «идущих к власти» - так называли этих людей в прессе.
Возле Кремля горели костры, мужчины пекли картошку и жарили сало, женщины развешивали одежду на веревках. Повсюду сновали крысы, что в 90-е годы в Москве было как чума в средневековой Европе. На грызунов никто даже внимания не обращал.
Иностранцы, приехавшие посмотреть на последствия «перестройки» и «гласности», с удивлением смотрели на палаточный городок, до боли напоминавший Арканар из скандального фильма Германа-старшего. «Трудно быть богом".
Городские власти не давали разрешения ставить палатки на Васильевском спуске, но начало 90-х было весьма специфическим временем, которое по уровню свободы и вольницы дало бы той же Украине сто очков вперед.
Москвичи и гости столицы с пониманием отнеслись к обитателям палаточного городка и даже накормили их. К «ходокам» регулярно приезжали журналисты, фотографировали их, снимали видеорепортажи.
Место для установки палатки было выбрано не случайно. Люди, недовольные происходящим в стране, поселились недалеко от гостиницы «Россия», где жили депутаты съезда Верховного Совета. Народные депутаты каждый день ездили в Кремль на встречи прямо через территорию лагеря. Бастующие имели прекрасную возможность выступить перед депутатами.
За что стоим?
Но чего хотели от власти участники московского «майдана»? В отличие от украинских протестующих, чьи требования в конечном итоге сводились к тому, что «хотим жить как в Европе», истории некоторых жителей палаточного городка на Васильевском спуске были гораздо трагичнее.
Среди протестующих были беженцы из Карабаха, были люди, лишившиеся жилья. К несчастным присоединились всевозможные прорицатели, шаманы, изобретатели «вечных двигателей», доморощенные политики и философы, которым непременно нужно было поговорить с Горбачевым — и после этого разговора Россия поднимется, станет самой процветающей державой в мир. Но большинство жителей палаточного городка были бомжами, воспользовавшимися легальной возможностью жить в центре Москвы.
У демонстрантов не было единых требований, не было организованности. Несмотря на то, что большинство было благосклонно к Европе и США, ни европейцы, ни американцы и не думали поддерживать московских «майдановцев» живительным печеньем.
Лозунги палаточного городка были расплывчатыми и невнятными, с большим упором на модное в те годы слово «гласность".
«ТРЕБУЕМ ОБЩЕСТВЕННОГО РАССЛЕДОВАНИЯ, ОБЩЕСТВЕННОГО ОСУЖДЕНИЯ ТЕХ, КТО СОВЕРШИЛ НАС НЕЗАКОННОСТЬ И ПРИКРЫЛ ОФИЦИАЛЬНЫХ ПРЕСТУПНИКОВ".
Над кем государственный суд? Кто обидел и против кого? Какие официальные преступники и кто их покрывал? Ничего не ясно. Какой-то сюрреализм. Другое дело: "Однажды Янукович удрал!", согласен.
Кому предъявлять претензии было не особо понятно. Власти?
Обратите внимание: Кабинет Путина. Какой же он на самом деле?.
Кто эти авторитеты? "Всемогущий" СССР фактически уже раздавлен. Горбачев считался «хромой уткой» без реальной власти; Борис Ельцин не будет избран президентом до ноября 1991 года.Эти люди протестовали в пустоту. Они возражали против пустоты. Это был протест ради протеста, наивный, отчаянный и совершенно безнадежный. Кто будет требовать? Все кончено – страна лежит в руинах.
"Не проходи мимо, касатик"
В полном соответствии с эстетикой и философией 90-х политический «майдан» на Красной площади постепенно стал превращаться в стихийный рынок. Нарисовались торговцы марками, книгами и прочим "антиквариатом", бабушки с консервированными огурцами и помидорами, челночницы с турецкими тапками и сумками, цыганские гадатели, попрошайки со всей Москвы и Подмосковья и даже женщины низкой социальной ответственности до палаток протестующих.
Рынок быстро рос. «Горячее» место в центре города, которое не замечают власти, наконец-то заметили бизнесмены, и на Васильевском спуске один за другим стали появляться кооперативные ларьки. В октябре 1990 года торговые ряды дошли до ГУМа и стали загораживать его исторический фасад.
Политические лозунги и требования митингующих заглушались шумом рынка: «Подойди, мальчик, книги дешевые», «А апельсины свежие из Марокко!», «Не проходи, косатка, ты не пройдешь» не жалею".
Разгром палаточного городка
Удивительно, но первый контакт городских властей с захватчиками территории в центре столицы произошел только в сентябре - время такое было, 90-е. Представители Мосгордумы заверили протестующих, что все их права будут соблюдены, а все поступившие жалобы будут рассмотрены.
В октябре 1990 года палаточный городок стал темой номер один в прессе. Журналисты бегали по Васильевскому спуску в поисках сенсационных материалов. Политики также приезжали сюда, чтобы завоевать популярность в народе.
Лагерь со временем стал своего рода достопримечательностью Москвы, «островком свободы», и задача его сноса усложнилась.
Наконец, когда в декабре 1990 года палаточный городок разросся до ужасающих размеров и превратился в канализацию, стало ясно, что с этим кошмаром нужно покончить.
Решение о сносе палаточного городка было принято на самом верху: инициатива исходила от Анатолия Лукьянова, председателя Верховного Совета Советского Союза.
В ночь на 30 декабря к месту стоянки прибыл ОМОН. Спящих демонстрантов выбрасывали из палаток и распределяли по автобусам. Операция прошла тихо и без насилия: ни один «пришедший в Власть» не пострадал. После того, как людей вывезли, к городу подъехали бульдозеры и грузовики. Все активы отправились в кузовные мастерские, а затем на подмосковные свалки.
К шести часам утра часть Васильевского спуска, занятая палатками, была полностью очищена. Но торговые ряды, сформировавшиеся рядом с незаконным поселением, просуществовали гораздо дольше - 90-е годы, время сакральной торговли.
Позже туристы жаловались на жестокость, проявленную к ним при выселении, на причиненный материальный ущерб, однако никакой компенсации для бывших «жителей» палаточного городка добиться не удалось. Либеральная общественность и политические публицисты, такие как Валерия Новодворская, назвали разгром московского «майдана» «коммунистической реакцией» и «концом эпохи гласности». Большинство простых москвичей вздохнули с облегчением: заколдованное место на Красной площади навсегда вошло в историю.
--------
Подписаться на мой канал!
Больше интересных статей здесь: Политика.