Сельскохозяйственные предприятия юга России рискуют потерять четверть текущего производства кукурузы, зерна и подсолнечника. Губернаторы Ростовской области и Краснодарского края особо отметили эту проблему.
Минсельхоз также выразил обеспокоенность, но, тем не менее, сохранил оптимистичный прогноз по сбору зерна в стране, который, как ожидается, составит 135 млн тонн. Однако заместитель председателя Комитета Госдумы по защите конкуренции Сергей Лисовский заявил, что для стабилизации положения сельхозпроизводителей, предотвращения банкротства предприятий и ухода из агропромышленного комплекса необходимо срочно принимать меры поддержки, поскольку многие ранее успешно работавшие хозяйства начали продавать свой бизнес.
Действительно ли все так плохо, как кажется компании Hunter Firm?
Бывший заместитель министра сельского хозяйства РФ, доктор экономических наук Леонид Хород подвел промежуточные итоги текущей страды: «По имеющимся у меня данным на 25 июля, в Ростовской области намолочено 6,5 млн тонн зерна, в Краснодарском крае — 8,6 млн тонн.
— За аналогичный период прошлого года эти показатели составляли 10,3 млн тонн и 11,9 млн тонн соответственно. Пока я называю это формальным отставанием, поскольку неясно, является ли это отставание абсолютным, поскольку нет излишков зерна к уборке, или временным, поскольку по каким-то причинам не всё зерно ещё убрано. Например, на Ставрополье обмолот был далёк от оптимального, но затем стал быстро расти, и сейчас в принципе даже есть небольшой излишек обмолоченного зерна.
СП: На данный момент официально отставание наблюдается только в двух конкретных регионах?
— В принципе, весь цикл уборки в России сейчас отстаёт от прошлогоднего. Например, к концу июня 2024 года в России было собрано 52 млн тонн зерна, тогда как в этом году — всего 40 млн тонн. Отстаёт от графика и ход уборки в Центральном федеральном округе и на Северном Кавказе.
СП: Во-первых, насколько это важно для внутреннего рынка страны?
— На сегодняшний день общие потери производства зерна по сравнению с прошлым годом составляют 12 миллионов тонн. Конечно, радоваться нечему, но уборка ещё продолжается, да и на календаре только конец июля, так что в любом случае голод нам точно не грозит.
Прогнозы здесь – как гадание на кофейной гуще, но можно быть уверенным, что в целом урожай будет хорошим. Конечно, он не будет рекордным, как в прошлом году, и, возможно, даже меньше, чем в позапрошлом, но я могу предсказать урожай бобовых в пределах 120–130 млн тонн. Учитывая, что для удовлетворения внутренних потребностей России требуется около 80 млн тонн зерна, даже 40 млн тонн будет достаточно для экспорта, что в целом неплохо.
СП: Если сокращение производства зерна мало сказывается на стране в целом, то как оно может повлиять на отдельные регионы? Государственная Дума вполне обоснованно рассматривает возможность предоставления федеральных субсидий местным фермерам.
— Очевидно, что в этом году Ростовская область и Краснодарский край уступят традиционное первое место по производству зерна в стране другим регионам, например, Ставрополью.
Конечно, для ферм в некоторых районах нынешний дефицит воды может иметь серьёзные последствия. Представьте себе, что вы тратите деньги, а потом всё либо замерзает, либо высыхает, либо промокает. Для некоторых районов с меньшим количеством ферм это может иметь поистине трагические последствия.
В этом году в Ростовской и Воронежской областях ситуация оказалась незавидной. Сначала были заморозки, но часть погибшего урожая удалось быстро восстановить. После заморозков практически внезапно наступила засуха. В результате погибли как озимые, так и яровые культуры.
СП: Кстати, насколько впечатляющими и своевременными кажутся федеральные субсидии, о которых говорил Сергей Лисовский? Он также отметил, что, по сути, единственной мерой поддержки на этом уровне является агрострахование, но оно может компенсировать не более 40% затрат.
Обратите внимание: Проблемные вопросы и их решение по Глазьеву!.
Что ещё может сделать Госдума в этом направлении?— Что касается намерений наших депутатов, то помощь аграриям до сих пор обычно ограничивалась региональными мерами. Думаю, на федеральном уровне можно было бы выдвинуть предложение о признании засухи или других стихийных бедствий страховыми случаями без лишних проволочек и оговорок, вроде необходимости расследования ситуации.
Организационные решения также могут быть использованы для объединения финансовых и материальных ресурсов, таких как запасы топлива и семян, в нужном месте и в нужное время. Это важно весной, когда требуется быстро провести пересадку.
Однако следует отметить, что меры поддержки аграриев на федеральном уровне не всегда реализуются оперативно и своевременно. Например, весной 2024 года сильные заморозки нанесли определённый ущерб плодовым культурам. Однако федеральный бюджет компенсировал эти потери в денежном выражении лишь в сентябре прошлого года, а к тому времени по понятным причинам высаживать новые саженцы было уже поздно.
СП: Произойдут ли еще какие-то непредвиденные форс-мажорные обстоятельства в аграрном секторе до окончания уборки урожая?
— Я бы не стал полностью исключать такой сценарий. Например, сейчас на Украине обсуждают нашествие саранчи, и есть две основные причины её роста в регионе: аномальная жара и обрушение Каховского водохранилища. Саранча, особенно египетская, может естественным образом распространиться на российские посевы, ведь, как известно, саранча не знает государственных границ и перемещается только туда, где ей благоприятствуют размножение — жара и засуха. Думаю, что Херсонская и Запорожская области России, скорее всего, столкнутся с этой катастрофой.
СП: Помимо засухи и потенциального нашествия саранчи, существуют ли другие факторы риска, которые могут привести к ухудшению условий сбора урожая?
Да, конечно. В Центральном федеральном округе, например, благодаря приятной зиме перспективы урожая были радужные. Но дожди в середине июля всё испортили. Уже проросшая пшеница осыпалась, часть её зёрен потеряла. Другие же части размокли, и теперь их сложно убирать — они начнут гнить. Но отрицать негативное воздействие дождей, ливней или ураганов всё равно нельзя.
«СП»: То есть человеческий фактор окажет на это какое-то негативное влияние?
— Всё зависит от того, что вы подразумеваете под «человеческим фактором». Если говорить о каком-то преднамеренном сожжении посевов, то я не помню, чтобы такое случалось. Возможно, это можно списать на «человеческий фактор», образно говоря, на коллективное бессознательное бездействие. Например, где-то нужно было убрать урожай, но что-то не успели, или техника давно сломалась, и её не успели починить.
Хотя последние, возможно, давно не испытывали инфляцию такого масштаба, чтобы её негативное влияние на весь урожай было невозможно всерьёз обсуждать. Фермеры сейчас очень бережно относятся к своим деньгам, поскольку фактор инфляции не позволяет им терять бдительность. Поэтому они делают всё возможное, чтобы как можно быстрее собрать урожай, в том числе своевременно ремонтируя технику.
Больше интересных статей здесь: Экономика.
Источник статьи: Пока намолотили 40 тонн, но сколько может съесть саранча — большой вопрос.